Валентин Пикуль Фаворит
ОТ АВТОРА
Летопись придворного фаворита в России часто писалась дегтем на кривобоких заборах. Однако в бесконечной череде куртизанов встречались и умные люди, страстные патриоты: они дерзко вторгались в Большую Политику, управляя не только коронованной любовницей, но и всем государством.
Среди таких баловней счастья первое место принадлежит светлейшему князю Потемкину-Таврическому, и громадное значение его деятельности в истории развития нашего Отечества уже никем не оспаривается.
Петр I удачно разрешил проблему Балтийскую, Потемкину выпала честь завершить проблему Черноморскую, Именно этот человек и станет нашим главным героем, Роман «Фаворит» является логическим завершением моих прежних исторических хроник «Слово и дело», «Пером и шпагой», Я старался не повторять самого себя, и потому некоторые эпизоды романа написаны с учетом того, что читатель уже знаком с предыдущими фактами, а значит, ему понятна взаимосвязь событий
В этом романе только один вымышленный герой, но образ его создан на основе подлинных фактов. Все остальные достоверные личности, а диалоги их подтверждены перепискою и другими документами той эпохи.
Книга первая
РОЖДЕНИЕ (Вместо пролога)
В окна залетали пчелы, гудя отяжеленно к дождю.
На соседнем дворе князей Хованских бранились прачки, хлестали одна другую жгутами мокрого белья.
И плыл в небе змей бумажный детишки баловались.
Эх! сказал инвалид. Налью-ка остатнюю
Конечно, ежели тебе уже на седьмой десяток, а ты в секунд-майорах засиделся, то фортуна злодейская пророчит явное: генерал-аншефом тебе, красну молодцу, не бывать. От этого предвидения майор полков пеших пребывал в давнем унынии и водку потреблять изволил, кою и закусывал карасями сушеными.
1732 год обозначился тогда на Руси
Издавна ведомо, что воинство инвалидами украшается. А когда от покалеченных уже невмоготу, разгоняют их по домам, дабы, на полатях отлеживаясь, они язвами своими никому глаза не мозолили. Был зван и майор в коллегию воинскую ради учинения смотра врачебного. А ежели для геройства батального негоден, будут абшид ему давать без пенсии. Опохмелясь щами прокисшими, исправно пошел он себя комиссии предъявить. За столом присутствия сиживали чины некий, весьма лютые.
Назовись, потребовали, кто таков, и поведай нам о страданьях своих. Но языка не трепли попусту, а докладывай экстрактно, потому как время обеденное, а мы с утра раннего сидим тут не пивши, не евши калеками разными утруждаемся
Майор толковый рапорт учинил для комиссии:
Зовусь я Ляксандром Потемкиным, сын Васильев; дворянин роду старого, именьишки мои в провинциях Пензенской да Смоленской; душ крепостных имею с полсотни; в супружестве да! сопряжен, но за давностию лет жены не помню, а детками Боженька обидел
Затем, раздеваясь, стал майор инвалидностью наглядно хвастать: под Азовом из лука татарского в бок стрелен, под Нарвою прикладом шведским по черепу шарахнут, у Риги порохом обожжен изрядно, под Полтавою палашом зверски рублен, а в несчастном Прутском походе рука колесом мортиры помята, отчего персты худо гнутся. Но тут усмотрел он в ряду начальственном «бывого» солдата, который у него раньше в подчинении состоял. А
теперь проныра солдат, происхождения «подлого», сам будучи майором, за столом комиссии красовался при шпаге и портупее с шарфом.
А ты, гнида, каким побытом середь дворян затесался?
На что ему было ответствовано: чтобы шумства не учинял, иначе его под руки выведут и в протокол вставят. Майор Потемкин поспешно напялил портки, мундир застегнул проворно:
И пропади вы все с абшидом без пенсии! Лучше уж сгнию в инфантерии, а посрамления чести шляхетской не потерплю
Через два года после этого казуса, в уважение инвалидности, отставку Потемкину все-таки дали.
Езжай, велели начальники, до дому своего и сиди там тихохонько. Время сейчас таково, что бубнить по углам не пристало
Было время правления Анны Иоанновны кровавой!
Александр Васильевич с Москвы-то съехал, но лошадок завернул не на Смоленский тракт, чтобы жену навестить, а занесло его в пензенские края, в убогое именьишко Маншино, что лежало на Киевской дороге. Тут его и попутал лукавый!
Вот уж истинно: седина в бороду бес в ребро
Потемкин жену свою Татьяну и впрямь позабыл. От стола-то свадебного его сразу в инфантерию Петра I затолкали, и закувыркало недоросля в битвах да маршах, только успевай поворачиваться. Не оттого ли и не поехал он, сам старый, на родную Смоленщину, чтобы не видеть жены, тоже старой?
А живя в своей деревеньке, заприметил у соседей Скуратовых вдову молоденькую Дарью Васильевну, что вышла из роду Кондыревых (была она на тридцать лет моложе майора). И полюбилось инвалиду в село Скуратово наезживать. Приедет честь честью, всем дворянам поклон учинит, а Дарье Васильевне персонально:
Уж не кажусь ли я противен тебе, красавушка?
На что вдовица отвечала ему всегда прямодушно: