Нурия покачала головой и воскликнула:
О, Аллах! Это не женщина!В нее вселился шайтан! Ты видела ее глаза?
О чем ты, Нури? Какой шайтан? нахмурилась я.
Демон, черт, джин, шайтан. Они невидимы и могут вселяться в людей, сбивают их с пути, высасывают душу. Ох, не в себе девка. Кудай-ай (О, Всевышний), не к добру это!
По-моему она просто наглая, беспринципная дрянь и шлюха.
И это тоже, согласилась моя помощница. Когда я школу заканчивала, у нас в совхозе точно такая жила. Влюбилась в главного агронома, у которого жена и дети. Проходу ему не давала, всему селу наплела, что было у нихНу сама понимаешь. Жена детей забрала и уехала к родителям. А это же в советское время было, его с должности сняли за аморальное поведение. Он чуть не придушил потом девку, говорил, что соврала. А у той глаза такие же бешеные были. Мать с ней что только не делала, и к батюшке возила они православные были, и в соседний аул, в котором один целитель джинов изгонял. Думали, вселился в нее кто-то. А тогда все эти вещи подпольно делали. В общем, притихла она после этого, но все-таки сгорела.
Умерла при пожаре? удивилась негромко.
Повесилась в сарае.
Господи, Нури. Что за страсти ты рассказываешь?
Это жизнь, кызым. В жизни всякое бывает. Ты прости меня, она погладила меня по руке, Думала быстро уведу Дилю в комнату, но не получилось.
Почему она вообще раньше пришла?
Сказала, что два урока отменили учительница заболела. Она сама написала Касыму, чтобы он ее раньше забрал.
Пойду к ней. Постараюсь поговорить.
Постучалась в ее дверь, но не услышала ответа. Приоткрыла ее и увидела, что она лежала на кровати, свернувшись калачиком и тихо плакала. Пуховик и рюкзак валялись на полу. Легла рядом, обняла, прижала к груди. Моя девочка всхлипнула и плечи ее дрогнули.
Ма-ма, эта женщина правду сказала? У папы будет другой ребенок?
Боюсь, что да, как бы я не хотела уберечь дочь, но она услышала достаточно. В этот момент я невероятно злилась на Карима за то, что не ему, а мне пришлось разговаривать об этом с нашей дочерью. И что вообще он мог рассказать ей и мне, если ничего не помнитили не хочет помнить?
Вы теперь разведетесь? открыто спросила Дильназ, обнимая меня за талию и заглядывая в глаза.
По горлу словно полоснули лезвием. Кровь сочилась из тонкой полоски, не оставляя шансов на выживание. Я убегала от этих мыслей несколько дней, но теперь понимаю, что
иного выхода нет только развод. Однако я не могу сказать об этом Диле.
Не знаю, доча. Мы об этом еще не говорили.
Папа меня тоже не любит? прошептала она дрожащим голоском.
Нет, что ты? Он навсегда останется твоим папой, едва не задушила ее в объятиях и прикусила щеку до искр в глазах, только чтобы не заплакать при ней. Она должна видеть, что мама сильная. Мама со всем справится.
Я хочу, чтобы все было, как раньше. Чтобы нас было только трое: ты, папа и я, прошептала Дильназ.
Я тоже этого хочу, моя маленькая, подумала я.
Но это уже невозможно.
Глава 9
Без стука захожу в палату. Карим поворачивает голову и уголки губ на уставшем, осунувшемся лице ползут вверх.
Зара, любимая. Я знал, что ты придешь.
Я ненадолго, отзываюсь сухо и подхожу к кровати.
Он поднимает руку в надежде, что я переплету наши пальцы, как делала это всегда. И я хочуумираю от желания прикоснуться, погладить по щек, поцеловать в губы, взъерошить густую шевелюру. Но понимаю: стоит дать слабину и я мгновенно распадусь на частицы, а потом не соберу себя.
Я стараюсь смотреть на него отстраненно, а сердце поглощает безжалостное торнадо. Как теперь любить его, зная, что он предал нас? Рука Карима так и повисает в воздухе. Поняв, что я ничего не сделаю, он опускает ее на кровать и сжимает в кулак. Злится.
Где Дильназ? Думал, ты привезешь ее.
Она отказалась приезжать, отвожу взгляд, чтобы не смотреть в его глаза.
Почему? Она же говорила, что хочет, Карим помрачнел и облизал пересохшие губы.
Твоя шлюха вчера заявилась к нам домой и напугала ее. Сказала, что у ее папы скоро родится сын и много чего еще.
Муж утробно зарычал, и рык этот больше походил на яростный стон.
Приструни ее, или оплати психиатра. Она меня достала.
Она мне никто, Зара, повернув голову, заявил он. Ты моя жена, я люблю только тебя.
Не надо, Карим. Можешь уже не играть! морщусь я и включаю телефон, который все это время держала в руках. Говоришь, она тебе никто. Тогда вот это ты как объяснишь?
Отдаю ему телефон, в котором открыла скриншоты их переписки, где он написал, как горячи ее эротические фотографии, и что он тоже ее хочет. Его лицо вытягивается и бледнеет, лоб покрывается испариной. В немом ответе звучит одного слово: Нет.
Малыш! Ты называл ее малышом! Как меня! голос предательски срывается. Ты трахал ее, пока жил в Астане! А жил ты там неделями. А потом приезжал домой и спал со мной. Ты даже делал это без защиты, раз она залетела от тебя! Как она мне сказала? Ты ее во вермя "этого" называл "ох***но красивой". Помнишь?
Замечаю, как он изменился в лице, услышав эти слова. Неужели всплыли в памяти моменты с ней? Как же больно это понимать. Прикрываю глаза ладонями и тяжело дышу.