А детей этих куда? Гибридов и уродов? пренебрежительно выплевывает Сайлос. Догадался, что моя природа заставила меня хотеть зачать от него ребенка.
Наши гены не участвуют в формириовании плода, выдыхаю, потому что раскрываю самое ценное и важное. От тебя бы я родила ксорианца. Но
Замолкаю. Ради этой особенности на эйри ведется охота, черные археологи ищут наши саркофаги по всей Вселенной, а одна самка эйри на черном рынке стоит с небольшую галактику.
Но что?! свирепо оживляется Сайлос. Ребенок бы умер? Говори уже до конца!
Нет, не умер бы. Наши гены усиливают потомство. Твой ребенок родился бы гением или вундеркиндом, это был бы ксорианец по сути, но настолько превосходящий всех сородичей и предшественников, что стал бы как всесильный бог.
Говорить это вслух словно обнажить себя перед ним. И меня накрывает нарастающая волна стыда, смешанного с обидой.
Хорошо, что жуки яйцекладущие, вырывается у него с нервным смешком. И тебя не отдали на съедение личинке. А то появился бы у нас супер-пупер-мега-жук, что бы мы с ним делали?
Он находит в себе силы шутить. А у меня внутри полное опустошение. Я содрала перед ним кожу, раскрыла самые страшные тайны, то, чего не найти на просторах паутины. А он отшучивается.
Что ты теперь со мной сделаешь? спрашиваю сдавленно и ловлю тяжелый неприятный взгляд человека, который уже принял фатальное решение.
10. Сайлос
Ты не оставила мне выбора, произношу, не глядя на неё. Раз ты такая важная и уникальная, значит, мне придётся лично следить, чтобы ты не удрала.
Она резко выдыхает, её злость чувствуется даже без слов.
Я думала, ты лучше, чем они все. А ты просто мой новый тюремщик, шипит она.
Может быть, соглашаюсь спокойно, ведя её к тюремной каюте на нижней палубе. Но я не жук.
От Эйи веет концентрированной агрессией.
Слушай, хватит кукситься, пытаюсь все-таки разрядить обстановку. Я из хороших парней и отвезу тебя к хорошим!
Это ты думаешь, что из хороших парней, вдруг с пронзительной настоящестью в голосе произносит она. Для меня нет хороших. Просто по определению.
Тюремные каюты оборудованы проще, чем жилые, здесь только кровать и капсула туалета. И, конечно, никакой возможности, которая могла бы позволить ей сбежать. Не люкс в орбитальном Хилтоне, конечно, но лучшее проживание, которое я могу предложить этой бестии.
Я открываю дверь и уверенно ввожу Эйю внутрь.
Ты останешься здесь, пока мы не разберёмся, что с тобой делать, говорю, надавливая ей на плечо, чтобы села на койку. Отсюда не сбежать. Проверено.
На этом выхожу и запираю за собой дверь. В иллюминаторное окошко бросаю на неё короткий взгляд. Она сверкает глазами, но молчит. Я тоже молчу, оставляю её одну и направляюсь на мостик.
Тут пахнет металлом и озоном мой привычный запах дома. Первый пилот Тарвис бросает взгляд в мою сторону, когда я вхожу. Рядом с ним скучает Кольт, который тут за второго пилота.
Всё в порядке, командор? спрашивает он.
Меняем курс, Тарвис, произношу с нажимом. Летим на Ксор.
Это другая галактика, командор, возражает Тарвис.
Кольт подвинься, приказываю я. Я сам скорректирую параметры для гиперпрыжка. Тарвис, готовь инерционные движки. Перепрыгнем в родную галактику.
Тарвис удивляется, но не возражает. Да, есть чему удивиться. Все знают, что у нас приказ доставить девчонку на Ксор-219, но я сознательно нарушаю его. У меня есть план, как даровать Эйе свободу, пусть даже для этого мне придется здорово рискнуть.
Мы успешно входим в гиперпространство и выныриваем в нашей галактике. Я прокладываю курс на родную планету и отправляюсь отдыхать. Программирую криокапсулу на стандартный сон в четыре часа в ней отдыхается лучше и успешно отправляюсь к Морфею.
После пробуждения первым делом вспоминаю об Эйе.
Зараза, сам не замечаю, как пытаюсь найти причину проверить её. По комлинку объявляю, что пленнице носить еду буду сам и, приготовив паек, направляюсь к тюремной каюте.
Еда, говорю, заходя внутрь.
Эйя сидит на кровати, руки скрещены, брови сведены.
Ты не думал, что мне, может, хочется хоть одного твоего дружка увидеть, чтобы не смотреть только на твою физиономию?
Я ставлю поднос в изножье койки, скрещиваю руки на груди.
Уж прости, отвечаю сухо. Твои попытки сбежать заставили меня быть предусмотрительным.
А может, я бы и не сбежала, парирует она язвительно и встает, будто пытается казаться больше.
Я улыбаюсь краем губ, подхожу ближе.
Ты же сама не веришь в эти слова, произношу добродушно, нависая над ней. Между нами сантиметров двадцать, и её дыхание слегка задевает мою кожу.
Её глаза расширяются, дыхание становится неровным. Злость сменяется возбуждением, которое она, впрочем, почти успешно скрывает. Однако я вижу, что происходит у неё в голове.
Не пугай, потерпишь неудачу, говорит она с вызовом.
Пугаю? усмехаюсь, придвигаясь вплотную, ловлю её в ловушку, поставив руки по краям от тела. Если бы хотел запугать, я бы сделал это иначе.
Её взгляд мечется от моих глаз к губам и обратно, не зная, на чем задержаться. Я припираю её к стенке, плющу собой, вжимаюсь возбужденным
членом в её стройное тело. Теперь я настолько близко, что она уже не может не заметить, как я хочу её.