Ульяна Лобаева Истории мертвого дома
Станция
Дядя Володя умер в психиатрической больнице этой весной от оторвавшегося тромба, и бабуля отправилась в деревню досмотреть дом, разобрать вещи и подготовить его к продаже. А в начале лета бабушка позвонила отцу и предложила привезти «ребенка сюда подышать воздухом», как она сказала. Почему-то я представлял дяди Володин дом как обветшавшую скособоченную развалюху с туалетом на улице и здорово распсиховался. Но с деньгами у нас тем летом было не очень, летний лагерь мне не светил, и мама отправила меня в эти Лисьи броды, как называлась деревенька. К моему удивлению, дядин дом оказался добротной крепкой крестьянской избой, не лишенной сельского уюта. Бабушка настелила везде разноцветных половичков, привезла новое постельное белье, поставила ромашек в пластиковых бутылках, и жизнь в деревне даже начала мне нравиться, хоть и туалет действительно оказался на улице. Но самое замечательное сюда же на свои студенческие каникулы приехала моя двоюродная двадцатилетняя сестра Настя. Я, будучи младше на шесть лет, видимо, казался ей совершенным ребенком, и она сначала довольно колко подшучивала надо мной. Насте было скучно интернет здесь был очень плох, хватало, чтобы отправить сообщение в мессенджере и принять мейл, но о том, чтобы посмотреть видюху на ютубе, и речи не шло. Волей неволей пришлось познать простые деревенские радости мы торчали с ней на речке, ходили в лес по землянику под зорким присмотром бабушки и валялись на пледе посреди кудрявой спутанной травы на поле и неплохо-таки подружились. Сестра иногда заводила разговоры о дяде Володе:
А ты знаешь, как он умер? Я подслушала, мама говорила, что его нашли на полу в палате, а лицо свело ужасно маской страха. Как будто он чего-то перепугался до смерти.
Да ну тебя! я отмахивался от травинки, которой Настя щекотала мой нос, и старался не смотреть на ее маленькие твердые груди под купальником. Врешь ты все!
А вот и не вру. Мама говорила, ему виделось часто всякое.
Это нормально. Ну, то есть, ненормально конечно, но шизики часто видят галюны. Это вообще не очень-то мистично.
А бабушка сказала, она после него нашла странные записи.
Какие записи? Мне она ничего не говорила.
Потому что ты еще маленький, Егорка, и она боится тебя напугать! Настя легко рассмеялась и взъерошила мне волосы на голове.
Какие такие ужасные записи могут быть у чокнутых?
Ну, например, я читала про одну немецкую сумасшедшую, которую законопатил в психушку ее муж. Она написала ему кучу писем, и в них была только одна фраза: «Любимый, приди». И все. Но самое стремное, что когда у нее заканчивалось место на листе, она писала эти слова поверх других. И так много-много раз, так много, что весь лист был в каше букв.
Ну и что? Тоже мне мистика!
Может, и не мистика, но все равно жутковато. И грустно Слушай, пошли поищем записи дяди Володи? Бабушка свалила его вещи на чердаке. Может, что-то стоящее там найдем!
Идея мне понравилась, и мы отправились с поляны к дому. Бабушка возилась на огороде и не обратила на нас внимания, и мы забрались на чердак незамеченными. Там было очень жарко, пыльно и душно. Вещей оказалось не так много на полу стояли три больших коробки, отдельно в углу притулился мешок. Настя открыла первую коробку и начала копаться в хламе она выудила театральный бинокль,
стопку советских исписанных открыток, пару будильников, готовальню. Я вынул небольшую пластмассовую коробочку, в которой обнаружилась пластиковая толстая трубка с шнуром на одном конце и железным наконечники из проволоки на другом.
А это что? покрутил я странное приспособление.
Набор для выжигания, уверенно сказала Настя. По дереву картины выжигали.
Она открыла другую коробку, вынула толстую растрепанную тетрадь, полистала и воскликнула:
Смотри, Егор! Это наверняка то, что мы ищем!
Я придвинулся к ней, не вставая с колен, и осмотрел тетрадь. Это была самая обычная толстая тетрадка в клеточку на 96 листов, но на обложку дядя наклеил кусок кожи, нарочито смятый морщинами и обработанный в чем-то вроде лака. Кожа застыла, как кора дерева, а сверху были приклеены кожаные буковки «Истории мертвого дома».
Это он такую обложку сделал, чтоб типа криповато смотрелось? хмыкнул я и расставил пальцы, будто когти чудовища. Некрономикон!
Давай почитаем!
На первой странице обнаружились ровные строчки убористого текста, наши головы столкнулись над тетрадью. Настины льняные волосы тронули мою щеку, и я почувствовал, как краснею. Все-таки она была очень красивая, моя сестра.
Давай, я буду читать вслух, предложила Настя.
Она произнесла загробным голосом заголовок:
«Станция». Интересно, тут вся тетрадь про эту станцию? Чокнешься читать
И дальше она продолжила приятным, хорошо поставленным голосом.
Станция
В зальчике, где располагались пригородные кассы, было уже пустовато суббота, вечер, дачники давно разъехались. Поздний июньский закат красил небо в персиковые тона, и Даша поторопилась к окошечку. Электричка отходила через пять минут и была последней на сегодня, и если она опоздает, придется выслушивать брюзжание Марка.