Выйдем. Надо поговорить приватно, кивнул я Кабаневичу.
Тот пожал плечами, показывая, что ему плевать.
Головина с присущим ей упорством попыталась что-то сказать и вроде даже встать с кровати. Но я остановил девушку:
Нет, баронесса. Лежите, молчите. Вы еще слабы. Вон, Здравуров за вами присмотрит. А вы дайте воды баронессе.
Последний мой приказ был обращен к Громовищину, который продолжал пялиться на меня, как бык на красную тряпку.
Плохо, очень плохо.
Громовищин на секунду даже попытался поднять бунт и вместо того, чтобы дать воды Головиной, шагнул в моем направлении, но потом одумался и решительно отвернулся от меня.
В принципе я понимал его чувства. Из-за меня его хозяйка теперь в заложниках у кабанов, но с другой стороны выручить принцессу из плена тоже могу только я. И Громовищин это отлично понимает.
Кроме того, он и сам тоже виноват. Нечего было щелкать хлебалом и оставлять принцессу одну, особенно, когда у нас в гостях Главкабанчик.
Мы с герцогом вышли из спальни моих родителей и прошли через коридор, где торчала Чумновская. Девушка как раз занималась тем, что меняла масочку, видимо, после того, как наблевала в старую, не выдержав зрелища операции на желудке Головиной.
Головина здорова, доложил я Чумновской, Так что можете пойти развлечь баронессу беседой. И еще приведите в чувство этого целителя-алкаша, он там валяется возле кровати, а Здравуров ему помогать явно не намерен.
Чумновская радостно воскликнула и бросилась в спальню к спасенной баронессе.
Я подумал, что для живого олицетворения чумы и прочих болячек Чумновская определенно слишком сентиментальна и чувствительна.
Мы с герцогом вошли в комнату барчука, я запер за нами дверь.
Кабаневич лениво осмотрелся, его взгляд чуть задержался на криво поставленном у стены шкафе, который Шаманов использовал в качестве баррикады, а еще на разбитом дезертировавшими Прыгуновыми окне.
Из шкафа вывалились книжки барчука с полуголыми аниме-тянками на обложках, заметив их, Кабаневич удивленно поднял бровь.
Это я в детстве читал, поспешил объяснить я, Не обращайте внимания. Зачем вам лезвие меча, герцог? И откуда вы знаете, что оно у меня?
Мы тут не для того, чтобы вы задавали мне вопросы, барон, отмахнулся Кабаневич, Отпустите заложников, у вас нет выбора.
Вообще-то у меня есть выбор, не согласился я, Мы же с вами просто можем убить заложников. Вы убьете моих товарищей, я ваших родичей. Только вот у меня ваших шестеро. А у вас моих всего двое. Так что это будет неравноценный обмен, сами понимаете.
Неравноценный да. Но в другую сторону, Кабаневич пристально смотрел на меня, без всякого страха, но с явным напрягом, У меня четыре жены, барон. И еще десяток наложниц. Так что мне детей и внуков еще нарожают. А вот вашу возлюбленную вам никто не вернет. Как и вашего Пушкина.
Да срал я на Пушкина, ответил я, почти что честно, Что до девушки, то я её целовал, да. Но никаких чувств к ней не испытываю, уж поверьте. Собственно, у меня есть невеста, и фамилия этой невесты, пока она не вышла за меня замуж, конечно Головина, а не дю Нор. Так что ценность графини в качестве заложницы сомнительна.
Сомнительна или нет узнаем, когда я прикажу сыновьям перерезать ей горло, произнес герцог, на этот раз уже с явной угрозой.
Ну что же, режьте, пожал я плечами, Давайте, герцог. Только перед этим подумайте, сколько всякой мрази в Петербурге будет завтра ликовать, когда узнает, как славные и древние роды Кабаневичей и Нагибиных перебили людей друг друга, просто так, без всякой веской причины, просто потому, что не смогли добазариться. Подумайте, сколько худородных магократишек будет радоваться и потирать ручонки, что благородные изводят друг друга почем зря.
Кабаневич в ответ на это некоторое время задумчиво молчал, а потом вдруг рассмеялся, в очередной раз продемонстрировав свои платиновые зубы:
Это верно, барон. Черт возьми, это верно. А, кстати, барон, в сообщении, которое мне передал от вас мой двоюродный внук, вы, помнится, толковали о каких-то деньгах. Точнее говоря, даже о миллионах
Да, кивнул я, понимая, что разговор вроде бы перешел в более-менее конструктивное русло, Я толковал о бизнесе моих родителей.
Что за бизнес?
Не знаю, ухмыльнулся я, Но, думаю, что вместе с вами мы сможем это выяснить, герцог
Барон, если вы решили тянуть время и пудрить мне мозги
У меня и мысли не было пудрить вам мозги, или тем более тянуть время, заверил я Кабаневича, Наоборот, я хочу предложить вам долю в бизнесе.
В таком случае вы выбрали
странный способ это сделать.
Вообще да, вынужден был согласиться я, Но и вы поймите, мой первоначальный план не предполагал никаких человеческих жертв. Я просто рассчитывал взять в заложники парочку ваших родичей и потом вести переговоры с позиции силы. Я же не знал, что у вас четыре жены, которые нарожали вам столь многочисленное потомство.
Но теперь, когда я вижу силу вашего клана я еще больше заинтересован в сотрудничестве. Просто поймите, что если бы не сегодняшняя битва вы бы просто отбрали у меня бизнес. И никакого сотрудничества у нас с вами не вышло бы, вышло бы отжималово, с вашей стороны. Но теперь, когда вы убедились, что за мной есть серьезная сила, а я убедился, в свою очередь, в мощи вашего клана мы с вами сможем сварить кашу, герцог.