Лови, крикнул я Кабаневичу и метнул ему голову эфиопа, которую все еще держал в руке.
Кабаневич рефлекторно поймал брошенную голову негра, а я резко подскочил к противнику и снес ему половину лица мощным прямым. Кабанчик обмяк на пол, прямо с головой Иясу в руках.
Аленка вскочила на ноги, прикрывая свои немалые груди, а потом выхватила из кучи трупов новый автомат, принадлежавший мертвому наемнику.
Наверх! приказал я, отвлекшись от созерцания персей девушки.
Но наверху ловить уже оказалось нечего, последний Кабаневич в поместье предпочел бежать с поля боя, стремительно телепортировавшись прямо на моих глазах.
Там внизу раненый наемник, возьми его мундир, посоветовал я Аленке, а потом подошел к двери комнаты барчука и крикнул:
Шаманов! Это я. Поместье очищено, выходи.
Из-за двери послышался оглушительный скрип, судя по этому звуку, Шаманов забаррикадировался в комнате барчука шкафом и кроватью одновременно.
Когда дверь наконец открылась, я узрел целого и невредимого Шаманова, насмерть перепуганного Корень-Зрищина, и Чумновскую, бледную от кровопотери и в разорванном мундире, но уже без ранений, которые вероятно успели регенерировать, пока мои товарищи держали оборону комнаты барчука.
Победа? осторожно спросил Шаманов.
Пока неясно, отмахнулся я, И сейчас нет времени это выяснять. Где Прыгуновы? Они должны были быть в доме. Но я вижу только одного внизу, и тот дохлый.
Прыгуновы дезертировали, мрачно доложил Шаманов, указав на высаженное окно в комнате барчука, Четверо сбежали. Через вот это окно. А их боец-наемник вроде убит.
Ну, я на них особо и не рассчитывал, если по чесноку, вздохнул я, Ладно. Вы трое, идите собирайте раненых и дохлых Кабаневичей. Только магократов, естественно, на их наемников плевать. Их всех перенести в погреб. Аленка внизу, пусть она лезет в погреб вместе с Кабаневичами и держит их всех там на мушке. И ты, Шаманов, тоже лезь в погреб. Окажите кабанчикам первую помощь и свяжите выживших. Мертвецов можно не вязать.
Если кто-то попытается телепортироваться стреляйте на поражение. И передайте это мое указание тем Кабаневичам, кто в состоянии его услышать. Если не будут пытаться сбежать всем сохраним жизнь.
Мы берем заложников? уточнил Шаманов.
Именно так. Я так изначально и планировал. Правда, не думал, что заложников по итогу будет так много. Давайте, быстрее, пока кабаны не оклемались.
Мы сбежали вниз по лестнице, в двери тем временем уже входили принцесса и Громовищин. Принцесса едва держалась на ногах и тащила Головину, а Громовищин нес закинутого на плечо Дрочилу.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что с холопом и баронессой все очень плохо. Головина была без сознания, бледной, как снег, и в крови. Раны баронессы на животе принцесса кое-как перевязала порванным на лоскуты флагом Кабаневичей.
У Дрочилы же буквально не было лица, вместо него одно кровавое месиво.
Ну? спросил я.
У Головиной желудок пробит, плохи дела, сообщил Громовищин, А у твоего холопа в голове штук пять пуль. Он встал, уже когда ты убежал, и пытался сражаться, но его из парка расстреляли. Головина еще час может протянет, а вот Дрочило нет. Пока оба живы, но тут нужен целитель, причем магократ Здравуров или Исцеляевский, а не докторишка без магии.
Что в парке?
В парке все чисто, доложил Громовищин, У тебя там теперь грядки удобрены дохлыми кабанятами на годы вперед.
Так я призадумался, А где долбаный Пушкин?
Все переглянулись, и Громовищин с принцессой, уже положившие
раненых на пол, и остальные мои товарищи, как раз тащившие в погреб под кухней покуроченного Кабаневича.
Мы не знаем, призналась принцесса, А где Иясу?
Я молча указал на голову негра, которая все еще была в руках у вырубленного кабана.
Принцесса в ужасе ахнула, Громовищин нахмурился, Шаманов выругался по-эскимосски.
Погано, констатировал Громовищин, Он был царской крови. У нас будут проблемы, серьезные. Интересно, чем его так?
Возможно мечом, смущенно заметила Чумновская, Тут бегал один Кабаневич с огромным золоченым мечом.
Кстати, а твой меч где? спросил меня Шаманов.
Где надо, отмахнулся я, Я пойду поищу Пушкина. А вы все таскайте Кабаневичей в погреб. Сейчас не время болтать. Чем больше Кабаневичей останется живыми тем лучше, так что понежнее с ними. Потом гляньте наемников, живым окажите первую помощь. Наемников можно не вязать, и в погреб их нести тоже не надо.
Я вышел из поместья в парк и понял, что Громовищин не преувеличивал, когда сказал, что почва теперь удобрена на годы вперед. Среди сорняков валялось как минимум десятка три мертвых и раненых.
Впрочем, магократ среди них был только один, но оно и понятно. У Кабаневичей же всегда есть вариант телепортироваться, если дела совсем плохи. Судя по всему, большинство из них воспользовались этой возможностью и бежали с поля боя.
Я пролез через сорняки к раненому кабанчику-магу. Этот был еще совсем молодым, у него даже крашеной бороды еще не было, потому что борода просто еще не выросла. Зато на голове имелся красный ирокез.
Парень рыдал, обе его ноги были вывернуты под совершенно невообразимым углом, как у погнутой резиновой куклы.