Помню, мне говорили, что он был оруженосцем ещё у моего прадеда, который выводил род Аденов из Тохарской империи после прорыва. Но, конечно, я этому не верил. Просто не мог представить, что человеку несколько сотен лет.
Имя Аркви означало на нашем исконном языке «белый». И я полагал, что это из-за выцветших волос, которые цветом напоминали снег. Но сейчас я посмеялся над теми своими мыслями. Он же не седым родился, правда?
Долгих дней, молодой господин, поклонился мне Аркви, когда я соскочил с коня, передавая ему поводья. Вы так возмужали.
Спасибо, Аркви, сказал я и указал на Резвого. Покорми его, он заслужил. Можешь лакомство дать какое-нибудь.
Говорю же, возмужали, господин Аден, улыбнулся старик и похлопал жеребца по плечу. Вот и скакуна усмирили, он провёл указательным пальцем по лбу коня и добавил: Даже ритуал приручения исполнили.
Ритуал? я с удивлением уставился на него. Да нет, я просто бахнул ему пламенем, чтобы не сопротивлялся.
Это он и есть, он и есть, проговорил Аркви, заводя скакуна в стойло. Вы действуете интуитивно, господин. И это правильно. Но будьте осторожны. Время ускорилось.
Что? не понял я и напрягся.
Мне почему-то показалось, что вот-вот услышу истину, которая поможет мне понять, что происходит. Которая позволит мне дышать свободно, а не задыхаться от непонимания. Слова, которые расставят всё по своим местам.
Время, повторил старик, не глядя на меня. Оно сорвалось с вершины и теперь кубарем летит вниз, сбивая всё, что попадётся на пути. На этот раз оно вас не пощадит.
И тут я вспомнил, что оруженосца моего деда или прадеда в дополнение ко всему считали сумасшедшим. Да уж, и от кого я собрался услышать истину?
Хорошо, учту, ответил я, развернулся и пошёл в дом. Лишь бы оно мне не мешало, пробубнил я себе под нос.
На каждое действие всегда будет противодействие, внезапно донеслось со спины. Таков закон.
Я лишь кивнул, не собираясь разбираться в бреднях старого сумасброда, неизвестно как дожившего до наших дней.
Дом меня встретил феерическими словесными оборотами от маман, которая чихвостила отца на чём свет стоит. Причина, конечно же, была в ритуале, проведённым надо мной. Если убрать все ругательства, непереводимые обороты, уточнения о муках, которые отец и брат должны принять, а также поминание различных сущностей, мамина речь сводилась к следующему.
Я же говорила, сын пустынного шакала, что нельзя трогать источник Виктора, так как он закостенелый и может от любого воздействия лопнуть или треснуть. Но тебе, порождению дикой обезьяны, с руками, растущими из нижней части спины, и мозгом, переставленным из грецкого ореха, это показалось непонятным, и ты решил наплевать на слова женщины, которая пожертвовала всем в своей жизни ради тебя, и решил сделать по-своему, совершенно не задумываясь о последствиях!
В полной версии эта речь заняла минут двадцать и выглядела скорее виртуозным вызовом потусторонних духов пополам с чистым потоком эмоций. Мама, если её задеть, то она умела быть многословной. Ну и убедительной.
Отец прятал взгляд, стараясь не смотреть на супругу. Чувствовал себя виноватым и признавал, что был не прав. Однако я помнил, как они друг друга любили, и всё это было немного театральщиной. Хотя, конечно, отец ослушался мать и сделал по-своему. Впоследствии эта ситуация ещё долго будет основой для едких шуточек в сторону Бориса фон Адена от его горячо любимой жены.
Но в этот раз Горислава закончить не успела, так как в дверь позвонили.
Ты кого-нибудь ждёшь? тут же собралась мать, глядя на мужа.
Подобные звонки без предварительного оповещения могли нести много горя. Я же пока был спокоен, так как не помнил ничего, хоть мало-мальски требующего моего внимания. Если не брать в расчёт ранение брата, которого
не было в прошлой жизни.
Нет, ответил мой отец и пошёл открывать.
За дверью оказался курьер с большим конвертом, запечатанным алым сургучом и тяжеленным пакетом.
Борис Каумович Аден? официально осведомился курьер.
Так точно, по-военному ответил отец и тут же встал в позу «смирно».
Вам приглашение на официальный приём в императорском дворце, курьер протянул конверт, а мой родитель взял его в руки. По случаю чествования присвоения дворянства. Действует для всех членов семьи включительно.
Ого! отец явно не ожидал ничего подобного поэтому немного растерялся.
Он взял конверт и попытался закрыть перед курьером дверь.
Подождите! воскликнул тот, враз растеряв свой лоск. Подождите! Вот ещё!
И он пододвинул неподъёмный пакет внутрь дома.
А это ещё что? Борис Аден приподнял бровь.
Три тома официального протокола мероприятия со всеми нормами этикета. Ну и ещё дополнения, курьер тяжело вздохнул и поклонился. Теперь всё.
Дверь закрылась, и отец принялся вскрывать конверт с приглашением нашей семьи в императорский дворец.
Это что же, проговорил мой родитель, срывая бумагу. Вить, ты прав что ли оказался? Нам титул присвоят?
Этого не должно было быть, проговорил я, глядя остановившимся взглядом на клочки, летящие от конверта. Это неправильно. Они должны были просто прислать уведомление о титуле барона! Не должно быть никакого мероприятия!