А лешачиха красива, волосы долги. Один мужик видел. Стоит, сама высока, волосы длинны, в красном сарафане. А леший, он в красном колпаке ходит. Ой, каки волосы долги да путаны. Идет, не оглядывается (Архангельская обл., Мезенский район, Лампожня, 1986).
160. Небаские-то жили в ямах больших. Один парень шел с пляски, дак, говорит, она ходит, волосы распустила да в фартук набрала много травы, лешачиха-то. Он тут стал молитву читать (Архангельская обл., Велегодский район, 1988).
161. Не доезжая до Белозерска восьми километров, мой отец хлеб ездил покупать. Зимой, на лошади хлеба мало на год хватало поехал ночью домой. А сорок километров к нам ехать. Лошадь, грит [говорит], под гору больно бегла быстро. Было воз большой пять мешков муки.
Доехал там до деревни далеко еще домой, поди, километров шестнадцать ревит ревом... До другой деревни поехал ревит. Вот уже последняя деревня к нам подходит. А до нашей еще восемь километров.
Вот как я заехал на гору а ночь-то была месячная, светлая, стоит, грит, на полозу как стог сена. Ну, вот, грит, остановил лошадь, что, если мы заденем, он нас остановить может. Я, грит, свернул на другой полоз, к нему, грит, спиной повернулся. Как, грит он, поровнялся я с ним, а он мне все в лицо заглядывает: такой дед, что ль, не знаю, в армяке (раньше носили). И весь-весь, грит, в этой, весь. Я, грит, как мерина стегнул, в сани повалился. Не помню, как и до деревни доехал. А он все там ревит, так и остался (Вологодская обл., Белозерский район, Лаврово, 1988).
Водяной, русалка, фараоны
163. Бывает, из воды водяник выйдет, а то и тетка водяница. А то было, пошла женщина топиться и говорит: «Господи, благослови!» А из воды голос; женщина встала, такая же, как она, и говорит: «Топиться идешь, а крестишься».
За водой ноцью ходить нельзя, в колодце мужчина стоит, водяной (Новгородская обл., Пестовский район, Пестово, 1986).
164. Он па всякаму бывает. Высунет голову на сушу и наложит. Цветам бывает синий или, как налим, цвятной, ета летом окала Пятрова дни, кагда жаркие лучи. У няго есть два уса толька. Он пахож на рыбу с хвастом. Снизу у няго два крыла (Эстония, Музей им. Крейцвальда в г. Тарту, I, 300(1)16).
165. У меня мать шла домой, подходит к деревне, а там пруд. Она глядит, тащит сила лошадь за хвост. Это чудо водяное было. Ее на берег вытащат, а она опять в воду упадет. Видно, так надо было (Новгородская обл., Пестовский район, Осташкино, 1986).
166. В реке водяной живет. Однажды искали утонувшего парня, но найти не могли. Бросили березовое полено, сказали: «Черт, черт! Черт, возьми полено, отдай тело». После таких слов в том месте, где упало полено, было найдено тело (Вологодская обл., Кирилловский район, Благовещенское, 1972).
167. Маленьки были, так говорили нам старики-то, что нельзя после дождя купаться, русалка там моется. Волосы-то у ей длинные. Утащит она. Никто их не видывал-то (Новгородская обл., Старорусский район, Котецкое, 1990).
168. На мельнице тятя был. Мельница ходила, работала, вдруг остановилась. Открыли дверь в колесницу сидит красавица, коса распущена, в воде ноги моет. Они испугались, выбежали. А она им говорит: «Чего испугались? Вот вымоюсь уйду». Вытащила ноги, ушла, и мельница заработала (Вологодская обл., Белозерский район, Георгиевское, 1988).
169. Бабушка умерла. Приехавши был дядя с Москвы. Пьяный пошел на речку. В костюме, одевши как следует. Ему показалась девушка красивая. Он приобнять хотел, руками так сделал и нырнул в речку. Привиделась хорошая девушка, красивая. А он пришел, льет с него, а в хорошем костюме был (Новгородская обл., Батецкий район, Черная, 1988).
170. Русалки были тож. Разны виды показывали: и женщиной, и мужчиной, и скотиной. Как привидится. Увидят их и болеют (Архангельская обл., Мезенский район, Лампожня, 1986).
171. Проклинаться через ребенка нельзя, а то умрет, русалкой будет. Мужик блюдовал, мать прокляла, потом крестная
замолила. А девчонку мать выругала, та двенадцать дней плакала. В такой час попала, и потащили черти (Новгородская обл., Старорусский район, Рукаты, 1990).
172. Русалки-то, да, слыхивала. Сейчас уж никого не стало, а раньше много было всего, много рассказывали историй всяких.
Вот у одной женщины утонул сын. Он и плавал-то неплохо, хорошо плавал-то и вот вдруг утонул. А было летом, конечно. Ну, народ-то: «Водяной утащил!» А потом, уж много времени прошло-то, пошла она стирать на реку и глядит, сидит на камне девушка, красивая, да голая, волосы черные, длинные. Она их чешет. Та [женщина] как увидела ее, и сердце захолонуло сразу. Спугалась сильно, стоит, не дышит аж. Забоялась шибко сильно. А как же, ошарашно ведь! Что ты! Эта русалка как посмотрит на кого, как застывши человек стал, так и будет стоять, долго может так, да. Вот та и стоит. Вдруг русалка повертывается и говорит: «Твому сыну хорошо, иди домой и не ходи больше сюда». И в воду прыгнула, а гребень оставила на камне. Женщина тогда опомянулась, бросилась домой, молилась долго, много. Снилось ей все долго еще, потом прошло. А сына тело так и не нашли, глубоко больно. А хто они? А хто знает. У нас иногда говорят, что это девушки, умершие перед самой свадьбой. Они вот и томятся всю жизнь, и людям жить мешают (Новгородская обл., Старорусский район, Ивановская, 1990).