Думаю, нет. Ответил Максим. У них и других дел полно. Они к нам не явятся, пока в поселке не установится власть кого-то одного. Как только новый главарь поймет, что теперь в его руках вся власть, то жди, когда придут к нам выставлять свои условия.
Например? Спросила Ольга.
Ну, как раньше было. Приезжал от князя человек и говорил с вашей деревни сто свиней, десять коров и сорок пудов хлеба. Выполните, будет вам княжья милость, а не выполните, пеняйте на себя. Илья говорил с юмором, но понимал, что это очень возможная реальность.
А чего с нас взять? Удивилась Ольга.
А кого это должно волновать? Жить хотите, вертитесь.
Народ, разойдись, буду проверять спиртовку! Выкрикнул Николай, подняв на свет божий свое изобретение.
Выглядела она громоздко и очень опасно, больше напоминая хвостовиком авиабомбу, чем плиту для приготовления пищи. Николай разжег фитиль и даже поддал давления, чтобы горело с напором. Отбежал и выждал некоторое время.
Кажется, работает. Произнес он довольным тоном. Теперь все на сборы дождевой воды. Я сделал фильтр, приносите ее мне.
Через полчаса на «хвостовике» спиртовки стоял котел из походного набора Максима. Он был мятым и черным от нагара. Ему кое-как вернули прежнюю форму, но вмятин осталось много. На ужин всех ждала гречневая каша с небольшим добавлением бульонов из пакетов с лапшой быстрого приготовления. Когда она готовилась, казалось, что вокруг убежища висит бесподобный аромат готовящегося кулинарного шедевра. У многих подводило желудок от голода, особенно у детей, вызвавших заслуженной жвачкой обильное сокоотделение.
Так жить можно. Зоя признала пользу горячей еды. Еще бы мяска для видимости.
С мяском будут проблемы. Нам бы гороха или фасоли достать для замены животного белка растительным. Николай выгреб последние остатки гречки из котелка и отдал их Веронике.
Хороший ужин вызвал сонливость. Народ начал планировать сон. Илья помнил, что начиная с сегодняшней ночи они собирались вести дежурство, но сознание молило о том, чтобы перенести это на следующую ночь.
Что, срубает? Усмехнулся Николай, глядя на него.
Есть немного. Признался Илья, очень медленно моргая при этом.
Давайте так, я заступаю первым. Мое время с одиннадцати до двух. Следующий с двух до пяти, и следующий с пяти до восьми. Делитесь, кто во сколько заступает.
Я могу с двух до пяти. Два раза посплю за ночь. Предложил Илья.
Ему было достаточно трех часов сна, чтобы чувствовать себя бодрым до обеда.
Меня устраивает. Согласился Максим. Лучше поспать подольше, не прерываясь. И я привык вставать рано.
Небольшая община разлеглась спать. Неудобства уже никого не волновали, все привыкли к ним. Илья показалось, он только прикрыл глаза, а его уже тормошат. С огромным трудом открыл глаза.
Подъем, боец, пора на службу. Николай передал ему часы и зажигалку.
Как обстановка?
Тихо, как на кладбище.
Брр-р. Илья передернул плечами.
Все, давай, охраняй.
Илья поднялся наверх. Ночь была непроглядно темной и душной. Дождь не шел, висел туман, в котором вяз свет спиртовки. От нее толку не было никакого, только выдавала местоположение. Илья затушил ее и сел у входа. Мир безмолвствовал. Наверное, он уснул, потому что вздрогнул от неожиданности, когда раздался шум сработавшей «погремушки» и следом тихое ругательство. Илья нащупал рукой металлическую трубу
и затаился.
Глава 19
Когда дождь утих, а туман немного рассеялся, открылась жуткая в своей масштабности природная аномалия. За деревней, включая ее часть вместе с поместьем Марии Алексеевны, образовалось воронкообразное проседание земли. И все это просевшее поле бурлило сотнями «гнойников», выплескивающих на поверхность густые брызги рыжей грязи. Где-то под деревней образовался крупный источник разогретой воды, и он продавливал глину паром, конденсирующимся по дороге до жидкой формы.
Находиться в ангаре больше не стоит. Решил Александр. Земля может просесть в любой момент, и тогда сваримся.
Предупреждению инженера вняли, и начали в который раз переносить вещи подальше от опасного места. В процессе переселения на дороге появился пастух Геннадий верхом на лошади.
Живые, слава богу. Обрадовался он. Огромное вам спасибо, что рассказали про надвигающийся жар. Я семью спас и стадо.
В штольне? Догадался Александр.
В ней самой. Я жене рассказал, она не поверила, но мы договорились, если станет припекать, она хватает детей в охапку и в штольни. А я следом гоню туда стадо. Кроме нас, там еще Протасовы и Харинские спрятались. Как теперь выживать и чем скотину кормить, непонятно.
Это хорошо, что люди выжили. А штольни не обвалились? Спросил Матвей Леонидович.
Кое-где обвалились, конечно, но доступ к воде остался. Коровки пьют и мы с ними. Вода там нормальная, пить можно.
Ты аккуратнее скачи. Предупредил пастуха Матвей. Видел, как земля просела. Там с конем можно уйти в горячую жижу.
Видел, но я только по дороге верхом.
А еще кроме Протасовых и Харинских кто-нибудь выжил? Спросила Мария Алексеевна.
Заболотные в подвале пересидели, Яковенки, Шульгины, Забияки, больше никого не видел. Это я по дворам уже прошелся, сказать, чьи коровы остались. Пастух вздохнул. Легостаевы погибли с детьми. Сварились. Линёвых не нашел, Пискаревых тоже. Честно говоря, жутковато открывать погреба, когда оттуда не отвечают.