Если бы он у меня был, я бы точно выставил для проверки нашей гипотезы его наружу. Было бы страшно интересно узнать, так ли там жарко, как мы думаем или нет.
Сиди здесь, Жанна Дарк. Мария Алексеевна
не скупилась на выражения и эмоции. Мало тебе ожогов. Воспаляться, тогда узнаешь цену своему любопытству.
А вы свои лекарства не забыли дома? Поинтересовался Матвей Леонидович.
Мои лекарства, труд и крепкий сон. Заявила хозяйка дома. Взяла, конечно. И тонометр взяла.
Так света же нет. Подал голос Александр.
Деревня. Он на аккумуляторах.
Раз вы такая продвинутая, может, подскажете, из чего в вашем хозяйстве можно сделать редуктор для увеличения числа оборотов? Поинтересовался инженер. Понимаете, что это такое?
Понимаю. Я не просто так директором школы стала. Раньше хоть «айкью» никому не мерили, но у меня он точно был выше среднего. Мария Алексеевна замолчала. Сепаратор старый ручной не подойдет? Спросила она после недолгих раздумий. Там что-то около восьми тысяч оборотов в минуту выходит.
А он у вас здесь? Обрадовался Александр.
Да, в конце погреба есть полка со всяким старьем. Коля ничего не выбрасывал. Посмотрите, может быть, вас заинтересует еще что-нибудь.
Какой он у вас молодец. Матвей Леонидович дайте ваш телефон, я поищу. Попросил Александр.
Инженер ушел вместе с Тимофеем, которому просто скучно было сидеть без дела. Они загремели железками, и вскоре раздался разгоняющийся жужжащий звук.
То, что надо. Раздался восторженный голос Александра. Скоро у нас будет свет.
Ну, Мария Алексеевна, считайте, что у нас начался Новый год, с гирляндой, но без ёлки. Пошутил Матвей. Согласитесь, такая катастрофа может поставить итог под целой цивилизацией, и мы действительно находимся в начале нового времени, после которого все пойдет совсем не так.
Ну, для меня это продлится не так долго. Так что я прочувствовать прелести новой жизни могу и не успеть. Да и вряд ли мне это сильно интересно. Вы уйдете, а больше в деревне у меня нет никого, кто вот так стал бы проводить свет в моем погребе. Быть руководителями в небольшом селении, это значит держаться обособленно, чтобы не возникало никакого панибратства. Люди, конечно, считают меня высокомерной гордячкой и скорее ограбят, чем придут на помощь. Я их понимаю, это расплата за то, что мы с Колей управляли ими. Голос хозяйки дома сделался дребезжащим, как у старушки.
Она разволновалась.
Зря вы так думаете. Пастух не зря выбрал вас в качестве человека, который мог оказать нам помощь. И вы помогли, значит, он о вас думал, как о человеке, на которого можно положиться.
Генка что ли? Генка нормальный мужик, добрый. Учился, правда, плохо, но стеснялся этого. Я ему путевку выбила в пятом классе в областной пионерский лагерь, так мать его потом каждую субботу пироги носила, пока юбки на мне не перестали застегиваться. Она засмеялась и зашмыгала носом. Эх, как давно это было.
Матвей Леонидыч, помоги. Позвал его инженер.
Э-эх, ничего не могут без меня. Матвей поднялся. Пойду помогать.
Идите. Скорее бы свет сделали, а то темнота уныние навевает. Пожаловалась Мария Алексеевна.
Может, Тимоху к вам приставить, чтобы стихи читал. Он у нас много чего знает. Предложил Матвей Леонидович.
Увольте. Для меня это испытание. Рука невольно потянется за журналом, чтобы выставить отметку.
Как хотите. А то он и матерных пару знает.
Дед. Смутился внук.
Это сразу неуд в журнал. Мария Алексеевна засмеялась. И в угол на пару часов.
Это дед меня научил. Сдал его Тимофей. Его и ставьте.
Матвей Леонидович рассмеялся.
Виноват, скучал. К тому же у Тимошки были проблемы с некоторыми звуками, а после моих стихов он заговорил, как диктор центрального телевидения. Родители были в шоке, но мы им не сказали о чудесных методах матерной логопедии.
Матвей Леонидыч, вам свет еще нужен? напомнил Александр о своей просьбе.
Нужен. Извините, Самоделкин сам ничего не сделает.
Работа по созданию рабочего аппарата заняла весь день. Прерывались на перекус, на проверку температуры за бортом, не повторяя прошлых ошибок. Она росла внутри лестничного пространства, и мало того, появилось задымление раздражающее слизистую. Наверное, в ангаре хранились вещи, которые в этот момент горели или тлели, учитывая, что он довольно герметичен, выделяя ядовитые вещества.
Ребята, дверь надо конопатить, иначе мы тут задохнемся. Предупредил Матвей Леонидович.
А чем конопатить? Поинтересовался Александр.
Тряпками. У нас тут вещи явно не для этого сезона. Предложил Матвей. Вы чем-то пожертвуете, Марь Алексеевна? Нам лоскуты нужны, чтобы проложить между дверью и косяком. Хорошо бы их промаслить в солидоле, чтобы герметичнее прилегали.
Солидола нет. А на лоскуты можете
простынь со своей постели порвать. Мою не дам, она очень дорогая.
Хорошо, спасибо. Согласился Матвей.
Итак, в темноте раздался голос инженера, проверка работоспособности рабочего прототипа.
Раздалось нарастающее жужжание. Лампы гирлянды заморгали и загорелись ровным светом.
Ура! Тимофей поднял руки вверх. С Новым годом!
Мария Алексеевна захлопала в ладоши. Александр, голый по торс и потный от усилий, вращал рукоятку генератора.