А если в штольню загнать? Спросил Геннадий. Там холодно и вода есть.
Что за штольня? Спросил Александр.
Старая, еще дореволюционная. Мел добывали, ракушечник, а потом сделали из нее достопримечательность, детей из школ возили, показывали, что у нас жило в меловой период. В глубине штольни грунтовые воды. Надолго это пекло?
Без понятия. Идея со штольней, если ты успеешь, отличная. Туда же и людей можно отправить, у кого негде прятаться.
Пастух усмехнулся.
Вот будет, если вы врете. Столько суеты, а потом пшик, и ничего. Народ сейчас и без того слишком возбужден, а если его еще и обманут
Мы готовы ответить за свои слова. Пообещал Матвей. Знали бы, что придется доказывать, сняли бы на телефон.
Дед я снимал. Неожиданно произнес Тимофей.
Серьезно? А ну-ка покажи.
Внук вынул телефон и, прикрывая его от дождя, включил записанный ролик. Он снял тот момент, когда они второй раз соприкоснулись с пеклом. На видео хорошо запечатлелся момент растворения грозового фронта подступающим раскаленным воздухом, а затем и температура забортного воздуха на экране с комментариями Тимофея и момент, когда самолет снова ушел в тучи, а температура понизилась.
Семьдесят? Геннадий задумался. Много конечно.
Спутники зафиксировали в Европе триста градусов. Напомнил Матвей. Мы столкнулись с передним краем, который холоднее. За ним должно быть настоящее пекло, как в духовке.
Так ведь в такой жаре сгорит всё. До пастуха дошла глубинная суть надвигающейся катастрофы. И самолет ваш.
Ну, а мы тебе о чем. Людей надо спасать и всё, что пригодится потом для жизни. Александр с трудом сдерживался, чтобы не сказать грубее. Семью прячь, все продукты, какие есть, воду и инструменты, лопаты, топоры и так далее.
Ой, мужики, задали вы мне задачу. Геннадий остановил лошадь у синего забора из штакетника с покосившейся калиткой. Пойду, перетру с хозяйкой. Она жена нашего бывшего председателя.
Пастух ушел и вернулся со старушкой.
Вот, эти люди прилетели к нам издалека. Просят пустить их спрятаться в вашем погребе на время.
Бабка подслепо рассмотрела троицу.
Там беспорядок. Банки попадали и разбились, а я еще не убиралась. Работы очень много. Поделилась она.
Давайте мы уберемся за то, что вы нас пустите. Предложил Матвей Леонидович.
А что, Гена не врет, что вы сбежали от ужасной жары?
Не врет, так и было. Мы ему даже видео показали, чтобы он нам поверил. Матвей посмотрел на часы. Бабуль, времени остается все меньше. Мы договорились?
Ой, не знаю. Старушка боялась мужскую компанию с сомнительной историей в багаже. Мне-то что с того?
Считайте, что мы вас спасли. Думаю, жизнь хорошая плата за то, чтобы потерпеть нас. К тому же мы с руками и можем помочь вам по хозяйству.
Ладно, если до вечера ничего не будет, ищите себе другое место. Нашла бабуля компромисс.
Своенравная бабка, зато погреб у них ого-го, председательский. Шепнул Геннадий.
Он помог сгрузить припасы с телеги. Тимофей за короткую поездку успел привязаться к пастушьей собаке и пёс к нему. Алабай смотрел из телеги в их сторону с таким видом, как будто хотел, чтобы ему пообещали скорую встречу. Тимофей помахал ему.
Меня зовут Мария Алексеевна. Представилась жена бывшего председателя.
Вот вам тачка, чтобы перевезти.
Она поставила перед ними старую самодельную садовую тачку на толстых пневматических колесах, которые Матвей сразу признал. Это были колеса от прицепной сельхозтехники. Они ставились на сеялках, культиваторах и как опорное колесо на плуге. В большой кузов тачки за раз влезла половина припасов. Матвей Леонидович впрягся и с удивлением отметил мягкий ход. Мария Алексеевна провела его через огород к погребу. Вход в него находился внутри хозяйственной постройки, небольшого ангара из крытого оцинкованным железом. Спуск в погреб оказался не таким, как у большинства деревенских, в виде дыры в земле, накрытой крышкой и далее по железной или деревянной лестнице.
Председатель подошел к вопросу основательно. Он сделал спуск из бетонных ступеней, внутри выложенного кирпичом пролета на глубину трех метров. Идти можно было в полный рост и без всякой экономии в плечах. Матвей составил припасы у входа.
Добротно. Сделал он комплимент.
Коленька любил основательность, потому его и выбрали председателем. Он называл погреб бомбоубежищем и говорил, что на случай атомной войны все умрут, а мы с ним останемся. Отрастим еще по паре рук и будем сажать радиоактивную картошку. Пошутила Мария Алексеевна.
Старушка оказалась не такой сухой и черствой, какой сразу воспринял ее Матвей.
А вы кем работали до пенсии?
Директором школы. Ответила Мария Алексеевна.
Ясно. Держали, значит, с мужем всю деревню в руках, от мала до велика. Пошутил Матвей.
Держали, было время. Иди, забирай остальное, а то твои товарищи трутся у калитки. Сейчас соседи начнут суетиться.
Хорошо.
Матвей Леонидович выкатил тачку за двор. Быстро закидали остатки припасов в неё и вернулись к погребу. Мария Алексеевна стояла уже в накинутой на плечи шали.
Жара, говорите, а становится только холоднее. И дождь непонятно, когда закончится.
Будет хорошо, если мы ошибемся. Произнес Александр. Вам от нас никаких проблем не будет, только порядок наведем. У вас, кстати, стекла не выбило в доме?