Согласен. Александр повздыхал. Но мне, видимо, придется искать чужую компанию и быть сбоку припёкой. Не представляю, как добраться до Комсомольска-на-Амуре.
Блин, прости, Сань. Это я свои мысли озвучил, про себя. Мы будем рады, если ты с нами останешься. Как человек, ты отличный компаньон, а уж как инженер
Спасибо за предложение, приму его, если добраться до дома действительно нельзя. Предупредил Александр.
Само собой.
На очистку колес ушло много времени. За это время дважды принимался дождь, смывший грязь с кабины и лобового стекла самолета. Когда в очередной раз туман слегка развеялся, и стало почти светло, «Байкал» нарядно заблестел белой краской. Матвей довольным взглядом осмотрел самолет.
Природа дает добро в дальний рейс. Он погладил ладонью капот, дверь и крыло. Давайте перегрузим наше добро.
«Ниву» освободили от груза. Матвей отогнал машину ближе к диспетчерской, чтобы люди могли заметить ее с дороги. Как и обещал, оставил ключи в замке, отсоединил заряжавшийся телефон. Расставаться с ней тоже было тяжко. Двадцать лет вместе. Машина помнила покойную супругу и тоже являлась их общей памятью. Еще недавно он мечтал умереть в собственном доме и, взявшись с женой за руки, оставить его, уйдя в вечность. Вынужденно бросая дом, «Ниву» и выбирая тех, кто жив, он рвал связь с женой наживую без наркоза и очень рассчитывал, что это не приведет к ее забвению или обидам.
Матвей вернулся к самолету. Внук сидел на переднем сиденье и нетерпеливо выглядывал в окно в ожидании возвращения деда.
Ты чего так долго? Спросил он требовательно.
Вот тебя я знаю восемь лет, а машину двадцать. Как думаешь, легко ее бросить одну? Матвей Леонидович сел за штурвал. Готовы? Давайте помолимся, чтобы взлетка оказалась ровной, и мы спокойно взлетели.
Господи благослови. Негромко произнес Александр.
Внук молиться не стал, уставился вперед, глядя на полосу через мутную пелену вращающегося винта. «Байкал» мягко пришел в движение. Заскочил на бетонные плиты взлетно-посадочной полосы и под ускоряющиеся удары на стыках, начал разгон. На волнах он пытался махнуть крыльями. Соединения проходили проверку на прочность. Скрипели, скрежетали, но выдерживали нагрузки. Когда скорость уже показывала взлетную, и самолет собирался оторваться от земли, под правое колесо попался выступ приподнявшейся плиты. Раздался удар, самолет дрогнул, но набравшейся инерции хватило, чтобы взлететь.
Александр приоткрыл дверцу на пару сантиметров и в щель увидел, что правая стойка выгнулась назад. Посадку она уже могла не выдержать. Это значило, что самолет их превратился в одноразовое транспортное средство, которое будет проблематично посадить, а уже тем более, снова взлететь. Он дождался, когда Матвей прекратит набор высоты и выровняет самолет.
Правой стойке конец. Сообщил он громко, перекрикивая шум мотора.
Матвей поджал губы и посмотрел на внука, с интересом наблюдающего, как они поднимаются над плотной облачностью.
Я посажу. Уверенно произнес он. Главное найти куда сесть.
Хорошо. Александр похлопал Матвея по плечу.
В небе было ясно, как в обычный летний день, но вся поверхность, от горизонта и до горизонта укрыта сплошным темно-серым дождевым одеялом. Катастрофа как будто спровоцировала волнообразный рост влажности. Александр объяснил себе ее количество эффектом кипящего чайника. Слившиеся в недра земли моря и океаны начали кипеть и наполнять атмосферу конденсирующимися парами. Иначе понять, откуда ее взялось столько разом, он не представлял.
Матвей бросил штурвал, вынул телефон и включил навигацию. Спутники сразу определились, что было очень хорошо. Он переживал, что катастрофа несла за собой сильные электромагнитные возмущения, мешающие поймать сигнал. Забил маршрут до селения, рядом с которым должна была находиться деревня. Он не знал ее точного положения, но надеялся узнать у местных. Долететь прямо до места назначения он не рассчитывал, уверенный, что топлива не хватит. Однако у него была задумка оседлать попутный воздушный поток и подобно японцам, добравшимся так до далекого Перл-Харбора, добраться до экодеревни планируя на крыльях.
Он летел почти строго на север над однообразной серой равниной, внутри которой часто сверкали молнии.
Дед! Дед, смотри! Отвлек его внук.
Матвей Леонидович посмотрел в левое окно. Над облаками в небо вздымалось огромное грибовидное облако взрыва, а ударная волна «причесывала» серую поверхность туч, приближаясь к самолету.
Держись. Приказал он внуку.
Задремавший Александр, услышав его, завертел головой и, увидев взрыв, схватился за подлокотники. Волна ощутимо качнула самолет, но без последствий.
А что это взорвалось? Спросил Тимофей.
Не знаю. Пожал плечами дед. Наверное, артиллерийский склад.
Он обратил внимание, что вокруг взрыва облачность начала рассеиваться. Можно было подумать, что ударная волна разогнала тучи от эпицентра. Ему захотелось посмотреть, как выглядела земля сверху в открывшемся пространстве. Александр нагнулся над его ухом.
А если это склады военных? Этот взрыв может быть не последним. Предупредил он.
Я не стану подлетать близко. Ответил Матвей. Хочу посмотреть, как выглядит катастрофа в других местах.