Анхер вышел из дома, который прилепился боками к соседским постройкам, и быстрым шагом пошел в сторону порта. Узкий каменный коридор, каким были все улицы акрополя, расширялся только у царского дворца, который, по мнению Анхера, более походил на дом богатого провинциального писца, чем на обиталище повелителя стольких земель. И мастер твердо решил исправить это упущение в будущем. Одни колонны, небрежно вытесанные из грубого серого камня, чего стоят. Ужас просто! И дикая безвкусица.
Анхер вышел из ворот, рассеянно ответив на приветствие скучавшего около них копьеносца, и погрузился в шум портового города. Ему нравилось здесь. Чужеродная, совершенно непривычная разноязыкая суета, так пугавшая его в первые дни, стала теперь почти что родной. Тут жило столько людей, что египтянин в этой толпе даже не слишком-то и бросался в глаза. По крайней мере, хананеи, замотанные в целые рулоны тканей, выглядели для островитян куда более непривычно, чем смуглый парень в льняной юбке.
Да что же это! мастер остолбенел, остановившись в полусотне шагов от стройки, где стена маяка была поднята уже на пять локтей.
Ты есть глупый! встряхнул он каменщика, который завалил плоскость так, что это было видно даже на глаз, без уровня. И как только посмели положить каменные блоки без него!
Простите, господин! зажмурил глаза каменщик. Что-то не так?
Помет осла! Сын блудницы, недостойный собственной мумия! заорал Анхер, брызжа слюной. Он остановился на мгновение, перевел дух и почти спокойно сказал.
Этот ряд разобрать есть! И этот тоже! Скоба поставить? Свинец залить уже?
Нет, господин, понурился каменщик, который искренне думал, что этот паренек еще зелен, чтобы строить храмы. Потому-то он и попытался схалтурить, надеясь, что и так сойдет.
Я твою шкуру палкой содрать, бестолковый фенху! сквозь зубы процедил Анхер. Работа безупречна всегда есть! Если грязь работа противно Маат. Понять?
Не-е-ет! замотал башкой растерявшийся каменщик.
Завтра палка принести, пообещал Анхер. Как у десятник войско. Палка если лучше понимать?
Да, господин, проглотил слюну рабочий, не ожидавший увидеть в глазах странного чужака такой огонь ледяной ярости.
Я бить палкой твои ноги колени ниже, любезно поделился своими планами Анхер. Ноги тебе не надо, руки надо. Ты заболеть если и завтра на работа не выйти, я вельможный Филон жалоба подать. Крокодил кормить ты!
Тут нет никаких крокодилов, господин, осмелился возразить второй каменщик, который тесал глыбу мрамора, превращая ее в секцию колонны.
Нет крокодил? расстроился Анхер. Как плохо есть! Тогда много, много палка по спина глупый осел, как глина тупой! Камень снять и ровно сделать. Нить натянуть. Уровень брать. Это не дом для баран, твой брат! Это дом для бог! Понимать, глупое? Порази тебя богиня Сехмет понос и язва! Пусть после того, как сдохнуть ты, зверь Аммит сожрать твое сердце, и оно гореть в пламень черная пустота! Сын змея и шелудивый осел, не почитающий свой отец! Пес бога Сета, носитель скверны! Как мог ты сделать так, если иметь целых два глаз? Я, если оба закрыть, лучше построить!
Такое происходило на его стройке через день. Потому-то каждый блок, уложенный в стену маяка, и каждая новая секция колонны, в которой вырезали желобки-каннелюры, становились для Анхера небольшим праздником. Мастер пока не велел возводить стены храма. Они встанут тогда, когда будет готова статуя. Он взял резец и подошел к мраморной глыбе. Он уже изваял трон, на котором будет сидеть великий бог. Трон собран из трех частей, которые Анхер пока не стал покрывать резьбой. Он сделает это потом, когда работа будет закончена, и святая святых закроет стена. Сейчас он займется ногами
Проклятье! Чуть не забыл из-за этого негодяя! хлопнул он себя по лбу. Сегодня же отходит корабль Рапану. Письмо и подарки!
колосится и ждет серпа, которым его срежет усердный жнец.
Это я и есть тот самый жнец, буркнул Рапану себе под нос и решительно постучал в ворота богатого дома в квартале, где дозволено было жить влиятельным чиновникам и жрецам.
Чего тебе, чужеземец? неприязненно посмотрел на него слуга, открывший дверь. Господин отдыхать изволит.
Скажи, письмо от госпожи Нефрет доставлено, важно ответил Рапану.
Что? совершенно растерялся слуга. Госпожа Нефрет? Наша Нефрет? Она нашлась? Вот радость-то! Тут жди! сказал он и захлопнул дверь перед лицом купца, едва не прищемив его крупный мясистый нос.
Дверь снова открылась через десять ударов сердца, и Рапану с немыслимой скоростью протащили за руку через весь дом, до самых покоев хозяина. Купец смотрел на господина имери-кау, который впился в него красными воспаленными глазами. И в глазах этих стояла безумная надежда отца, потерявшего любимую дочь.
Меня просили передать вам послание, уважаемый господин, поклонился Рапану и протянул свиток. А также подарки
Я ведь тебя уже видел, растерянно посмотрел на него жрец, жадно разворачивая свиток. Ты же купец с каких-то там островов. Откуда ты знаешь мою дочь?
Господин имери-кау, начальник строительства правого крыла царского дворца, прочитал письмо несколько раз подряд, и на его лице выражение невероятного счастья сменилось выражением невероятного же изумления.