Конечно, удивленно посмотрел на него купец. Его сейчас вовсю ремонтируют. Время Низкой Воды наступило, урожай собран, вот черни и согнали целые толпы. Стены города крепят, царский дворец расширяют. Пер-Рамзес на муравейник похож.
Ну вот, удовлетворенно посмотрел на него Рапану. Значит, нужные
люди тут точно есть.
Есть, конечно, продолжил Кулли. Я одного головастого паренька присмотрел, который все знает и все умеет, но помощником у господина имери-кау2 служит и до конца своих дней служить будет. Он из простой семьи, горбом свое место заработал, потому-то ходу ему и не дают. У царских строителей свои сыновья подрастают, сам понимаешь. Они все жрецы бога Тота, а у нашего паренька отец обычный камнерез. Из лучших, правда, коль несколько раз был допущен царское имя на стене храма начертать. Семья у него живет неплохо, но не роскошествует. Такому, чтобы в люди выбиться, надо попасться на глаза самому господину, который над визирем-чати опахало держит, и его милости добиться. Иначе никак.
Откуда знаешь? заинтересовался Рапану.
Да познакомился с ним, когда кирки и зубила господину имери-кау предлагал, рассказал Кулли, а потом вином его пару раз угостил. Он к вину непривычен, они тут пиво пьют, вот его и развезло сильно. Зато теперь я о нем все знаю. Хочет паренек богатой жизни, да только обычаи тут такие, что не видать ему ничего как своих ушей. Им боги велят спину гнуть на царя и жрецов, на храмы жертвовать и праведную жизнь вести. Праведная жизнь для египтянина это когда ты свое место в жизни знаешь и власть чтишь, а уже потом вся эта муть про честность, справедливость и милосердие. Если ты египтянин, то после смерти попадешь на беседу к богу с птичьей башкой, а уж он решит, куда твою душу отправить. Этот бог сердце усопшего на весах истины взвешивает, и если грехи перевесят, то съедает его какая-то жуткая тварь с мордой крокодила и лапами льва. И тогда душа исчезает навсегда. Вот поэтому египтяне покорные такие. Очень боятся после смерти сгинуть. И этот мастер тоже боится, вот и гнет спину на тех, кто его мизинца не стоит. Тут такое часто происходит.
Толкового простолюдина в черном теле держать дело обычное, понимающе усмехнулся Рапану. Сами так с отцом сколько раз поступали. Посулим ему хорошую жизнь, он и сбежит с нами. Правда, из Страны Возлюбленной уезжать нельзя. Измена это, за такое беглецу рудники положены. Сделать нужно все тихо, иначе в следующий наш приезд в Пер-Рамзес мы отправимся крокодилов кормить.
Зачем крокодилов? занервничал Тимофей, которого даже передернуло от отвращения. Я не хочу их кормить. Мне не нравятся эти твари. Кормите их сами!
Он хотел сказать, пояснил Кулли, что так здесь казнят простолюдинов. Знать вольна выбирать смерть сама. Ты вельможа, Тимофей?
Не-ет! замотал кудрявой башкой афинянин. Мой отец землю пахал. А что там за сложность с этим парнем? Украсть его, да и делу конец.
Он сам никуда не поедет, на редкость упрямый малый, покачал головой Кулли. А если и украдем его, то он работать не будет. Для него такая участь хуже смерти. Просто ляжет и умрет. Или со скалы бросится. Тогда у него еще есть шанс попасть после смерти на Поля Иалу3.
Любой человек продается, назидательно поднял палец Рапану. Просто у каждого своя цена. Так мой отец говорил. Каждый человек стремится к несбыточному, к такому, за что готов рискнуть жизнью и даже тем, что случится после нее. Нужно просто понять, чем именно можно его купить. Итак, что может стать такой ценой для твоего мастера, вавилонянин?
Даже не знаю, пожал плечами Кулли, а потом растерянно посмотрел на товарища и прошептал. Да как же Знаю! Вот я ду-ра-ак!
1 Хатиа египетский титул градоначальника.
2 Имери-кау в переводе означает «начальник работ». Надзирал за строительством объекта.
3 Поля Иалу древнеегипетский рай. Эта концепция была заимствована греками. Элисион, или Елисейские поля место для праведников. Самоубийство не поощрялось религией Древнего Египта, но и не запрещалось. Если человек был принужден убить себя из-за невыносимых жизненных обстоятельств, то на суде Осириса это деяние не ставилось ему в вину.
Глава 4
Анхер начал простым каменщиком, но уже через два года его старания заметили и возвысили до должности ими-ра, «надзирающего над рабочими». Конечно же, отец замолвил за него словечко, серьезно облегчив его путь наверх. А еще через два года он забрал его к себе, начав обучать своему мастерству. Нечего сыну такого человека трудиться на черной работе, когда уже постиг ее. Отец Анхера уважаемый мастер, кехену, что значит «тот, кто высекает». Он резчик по камню, один из лучших.
Отец сказал ему тогда:
Сын мой! Ты научился готовить основание и класть кирпич, потом ты научился размечать место под будущую стройку и читать папирусы, на которых ученейшие жрецы наносят чертежи дворцов и храмов. Ты знаешь, как построить дом так, чтобы кровля не упала на голову живущего там. Но теперь ты должен заменить меня, ведь я старею. Высечь статую не так трудно. Если она большая, то прощает ошибки. Но коли ты взялся наносить письмена на отполированную умелыми мастерами стену, то ошибиться нельзя никак. А уж если ты испортишь работу при начертании высочайшего имени, то медные рудники станут твоим наказанием. Вот до чего важно наше ремесло!