Слушаюсь, господин, ответила она.
Кстати! вспомнил я. Тебе знаком некий Эгисф ?
Слышала о таком, кивнула Феано. Госпожа ванасса поминала его как-то. Он старого царя Атрея убил, а детей его, Агамемнона и Менелая, из Микен прогнал. А те потом из спартанцев войско собрали, и его самого прогнали. Если бы не отец басилейи Хеленэ, то не видать бы Менелаю и Агамемнону царства как своих ушей. Потому-то и злобилась госпожа. Ее отец братьям все дал, а она как служанка жила в собственном доме. А царь Эгисф куда-то на север сбежал, и из милости у тамошних владык обретается. Изгой он, бродяга последний, хоть и великого рода.
Понятно протянул я, обдумывая интересную мысль, забрезжившую в голове. А расскажи-ка мне все микенские сплетни.
Вот прямо все? глаза девчонки загорелись в жадном предвкушении.
Все, кивнул я. Но только те, что правдивы. Мне ведь еще неделю точно лежать Прими вот это в знак моей благодарности!
Я снял с руки серебряный браслет, и он в мгновение ока исчез за пазухой рабыни. Она даже глазом не повела.
Вы хотели сплетен? Ну слушайте, господин! чарующим голоском пропела она. Когда у нашего ванакса гостил царь Пилоса Нестор, они с ним напились и такое устроили! Мне рабыни рассказывали! Нестору тому лет столько, сколько не живут, а он тот еще орел, оказывается! А потом басилей Тиринфа приехал
Ты серьезно сейчас? Менелай так удивился, что даже выражение непроходящей злости на его физиономии сменилось неописуемым удивлением.
Пусть меня бог Диво молнией поразит! сказал я с максимально серьезным лицом, одной этой клятвой поставив большую круглую печать в новое свидетельство о рождении девчонки.
Позови ее прямо сейчас, продолжил я, и спроси, как имя того купца. Корабль принадлежал царскому тамкару Уртену и сыну его Рапану. Мы ее по всему Великому морю ищем.
Феано! заревел Менелай, и девчонка прибежала вскорости, благо дворец был невелик.
Слушаю, господин! она смиренно склонила голову.
Чья ты дочь? спросил он.
Почтенного Лина, кормчего царя Акоэтеса, ответила она, послушно повторяя то, что я ей рассказал.
Лин, троюродный брат отца, поймал стрелу в шею, когда бились с ахейцами, и детей он по соседним портам оставил бесчисленно. Сам по пьяному делу не раз этим похвалялся. Так что здесь к легенде не подкопаться.
Отец мой хорошего рода, продолжила Феано, а мать вдова с соседнего острова. Он признал меня своей дочерью перед богами и людьми.
Как купца звали, который тебя украл? ошалело смотрел на нее Менелай.
Уртену его звали, ответила девчонка. Из Угарита он, царский тамкар.
Тебя родственники выкупить хотят, сказал Менелай. Собирайся, поедешь домой, в Дардан.
Не гоните, господин, бросилась ему в ноги Феано. Я дитя ваше под сердцем ношу! Не лишайте его отца. Не гоните, умоляю!
Как дитя? Когда успела-то? огромный, сильный мужик сел на кресло и вытер обильно проступивший на лбу пот. Я же тебя брату вернуть должен! А ты не хочешь, значит, домой Ну ладно, оставайся, коли так.
Если что, добавил я, могу выкуп за нее прислать. Негоже женщине из уважаемого рода рабой быть.
Отпущу ее, махнул рукой Менелай. Брат мне подарит ее, и сразу отпущу. Будет при мне жить, если уж дитя Но выкуп ты все-таки пришли! У меня тут, после недавних событий, почти ничего и не осталось. Заново все придется наживать.
Пришлю, поклялся я. Пусть Бог Диво меня молнией поразит!
Что же, кажется, я сполна расплатился по своему долгу и приобрел в Спарте глубоко внедренного агента. Надеюсь, пригодится, особенно в свете грядущих событий.
Я лежал в гамаке своего корабля и смотрел, как берег Лаконики удаляется от меня с каждой минутой. Груженый под завязку всяческим добром корабль обогнет Малейский мыс и поплывет на север, пробираясь вдоль берега. А ведь в Греции есть магнетит, я это точно знаю. Надо найти срочно, без компаса просто беда. Тут из навигации только Полярная звезда, и это при том, что по ночам никто не плавает. Так и пробираются моряки на ощупь от острова к острову, от одного клочка суши к другому.
Я скоро вернусь домой. И что? Мне ведь уже прозрачно намекнули, чтобы я искал себе новое место для жизни. А где находится это место? Сардиния и Сицилия благодатные места в мое время, да только сейчас люди бегут оттуда. Шарданы и шакалуша одни из народов моря это сардинцы и сикулы, самые свирепые пираты во всем Средиземноморье. Они уже нападали на Египет лет тридцать назад, но были разбиты, а их остатки приняты на службу к фараону Мернептаху. Египтяне не разбрасываются такими кадрами, потому что из самих египтян воины как из дерьма пуля. Времена Тутмоса IIIдавно