Все это великолепие пропитано тяжелыми ароматами анисового масла, тмина и кориандра, которые перемешиваются между собой в самых невероятных сочетаниях.
И конечно же, здесь продают медь. Тут ее много, и она по большей части привезена с Кипра. На том острове копи с богатой рудой, и мелких царей Алассии так здесь называли Кипр уже давно подчинили себе цари хеттов. Олово продает лишь один купец, и около него вьются покупатели. Купец не спешит, он хочет получить хорошую цену.
Много здесь и рабов. Вот они сидят прямо в пыли, с потухшими глазами, из которых ушла жизнь. На лицах большей части из них написано горе. Они лишились своих домов и родных в той непрерывной войне, что терзает побережье уже много лет. Шайки морских разбойников налетают под утро, грабят и жгут, потому-то рабы сейчас необычайно дешевы, куда дешевле, чем еще лет двадцать назад. Уж слишком их много. В том хаосе беззакония, в который постепенно проваливался мир, уже не действуют старые правила. Соглашение, заключенное царями Египта и страны Хатти, больше не может защитить людей от разбойников, которые лезут отовсюду.
Рабы, рожденные в доме, напротив, сидели с тупым равнодушием на лице. Им все равно, к кому идти в услужение, лишь бы не в каменоломню и не на медные рудники. Эта участь хуже смерти. Они будут пресмыкаться и доносить, лишь бы облегчить свою долю и получить лишний кусок лепешки. Они усвоили с малых лет, что раб это вещь, а потому у него не может быть совести. Его показания ни один судья не примет без пытки, потому что раб лжив и подл только из-за имени своего.
Рабыня! Красивая рабыня! закричал Рапану, который видел это зрелище множество раз. Она поет, танцует и играет на кифаре! Ее лик как полная луна, а губы подобны кораллам из страны Дильмун ! Ее ласки будут горячи как огонь! Покупай!
Люди подходили один за другим, но узнав цену, лишь присвистывали уважительно и отходили прочь. Чернявый паренек с круглой кошачьей физиономией заломил за нее какую-то совершенно немыслимую сумму. Впрочем, здесь встречались и по-настоящему состоятельные покупатели.
Сколько просишь за рабыню? к Рапану подошел какой-то толстяк в ярко-синей накидке, с золотыми браслетами на запястьях. Он посмотрел на Феано тяжелым взглядом мясника и, видимо, остался доволен увиденным.
Семьдесят вавилонских сиклей, уважаемый, с достоинством ответил Рапану, засунув большие пальцы за богатый пояс и выпятив грудь.
Да ты спятил, парень! отшатнулся от него ошеломленный покупатель. Она же самая обычная девчонка! У нее узкие бедра и маленькая грудь!
Она не рожала, поэтому ее грудь прекрасна, как налитой персик. И она девственна! тут же парировал Рапану, а его отец, наблюдавший за первым опытом сына, одобрительно кивал.
Сорок! предложил толстяк. Сорок и ни сиклем больше! И то, если она такова, как ты говоришь!
Шестьдесят пять! бросил Рапану. Можешь осмотреть ее!
Уж будь уверен, я ее осмотрю, усмехнулся купец и показал рукой: раздевайся, мол, девка.
Феано вздохнула, развязала поясок хитона и сняла его через голову. Тимофей жадно впился в нее взглядом, шаря глазами по налитому красотой телу. Он понимал: стоять на виду сотен мужиков девчонке невыносимо, особенно когда тебя осматривают, словно какую-то кобылу. Тут не Греция, где в наготе не видят ничего постыдного. Здесь нравы существенно строже, голышом не походишь. Покупатель повертел девчонку и так и этак, помял острые холмики грудей, а потом заставил ее оскалиться и широко открыть рот, чтобы осмотреть зубы. Зубы оказались белыми и ровными, словно ниточка, и он довольно хмыкнул.
Пятьдесят! сказал купец. И это мое последнее слово. Покупать обычную девку за мину серебра полнейшее безумие. Я ищу подарок самому царю Микен, но это уж слишком!
Она не обычная девка, вкрадчиво произнес Рапану. Она поет, танцует и играет на кифаре. И она нетронута ни одним мужем. Вот стоит мой отец Уртену, он царский тамкар из Угарита. Его знают в каждом порту Великой Зелени. Ты можешь верить мне, уважаемый. Я клянусь тебе именем бога Котару-ва-Хасису, покровителя торговцев! Пусть Баал-Хадад нашлет на нас бурю, если я вру. Пятьдесят три!
Пятьдесят одна! протянул руку торговец. Готовьте купчую. Только в ней укажите возраст, приметы и ее умения. Слова царского тамкара и клятвы именем богов достаточно. Уважаемый Уртену, твоя печать с тобой?
Конечно, кивнул купец и вытащил из-за пазухи каменный цилиндр, украшенный искусной резьбой. Он всегда, даже во сне, висел у него на шее.