Огонь на время прекратился, а моя работа сразу на двух рациях нет. Блиндаж на перекрестке стал местом притяжения не только моих отступающих бойцов, но и групп соседей. Первыми в наш окоп «упали» три бойца, прибежавшие от стелы. Два бойца притащили «трехсотого» который стонал.
Что там происходит? спросил я у одного из них.
«Укры» наступают, выпучив глаза, говорил боец. Их много!
Второй боец, помогал по новой перетянуть жгут раненому, который протяжно выл, закусив нижнюю губу.
Пацаны, я умру? жалобно спрашивал он, переставая выть.
Не умрешь! Тебя оттащат назад. Все будет хорошо, успокаивал я его.
Хорошо бы
Он часто моргал глазами, как испуганный ребенок, которого незаслуженно обидели.
В детстве я много раз видел войну в художественных фильмах о Великой Отечественной. В них под огнем красиво бегали солдаты и падали, сраженные пулями. Они героически умирали за Родину, и, если в них попадала пуля или осколок, это выглядело эстетично. Но в реальности все было прозаичнее и грязнее. Пацаны прибегали и приползали на нашу позицию поодиночке и группами.
Фото
боец «Бас»
Среди них я заметил «Баса» и «Макса» двух бойцов из группы эвакуации, которые принесли «трехсотого». «Бас» был из проектантов, а «Макс» был со мной в Молькино.
Они удивительным образом спелись, когда происходило слаживание на полигоне, и с тех пор работали вместе.
Вы откуда тут? И почему не на «Подвале»?
Да замялся «Бас», послал нас «друг» один в кавычках. Его одного хотел, кивнул он на «Макса», а я с ним увязался. Вышел у нас с этим другом спор небольшой по поводу личного примера командира для бойцов.
Он нас и переделал в штурмовиков. Сказал: «Ваш звездный час настал!».
«Антиген»? Ко мне послал? удивился я.
Нет, покачал головой «Макс». За эти сутки, где только ни были.
Сначала пошли вперед, «Бас» показал рукой в направлении стелы. Приходим туда, а там чудеса. Я такое первый раз в жизни видел! Окопы какие-то выкопаны такие, как ямки. Люди в ямках в этих лежат. Я глянул, думаю: «Е-мае, блин, во вы даете!», «Бас» искренне удивлялся.
Его лицо с хорошо развитой мимикой раскрашивало рассказ эмоциями:
Принесли им поесть и воды. Ну, в общем, из еды: один паек на двоих.
И бутылка воды на двоих, добавил «Макс»
Особо там не до еды было. Но я им там объяснил, что в пайке самое важное сахар. Он как углевод быстрый.
В случае чего с водой его пить. Ну и присыпать рану сахаром можно. Он идет как гемостатик: кровь останавливает.
В общем, кое-что порассказал им, посмеивался «Бас», вспоминая неопытных бойцов, которых встретил у стелы.
«Бас» был взрослым, коренастым мужчиной спортивного телосложения. Несмотря на возраст, он был физически сильнее многих молодых бойцов. Я слушал его и понимал, что он начитан и способен принимать самостоятельные решения. Судя по умным глазам, он отличался от основного контингента, который попал к нам в отряд. Сидел он за убийство.
Так вот, продолжил он рассказ, глаза выпучили на меня, спрашивают: «Откуда знаешь?». Я говорю:
«Да неважно». Мы, значит, в этом окопе заночевали. Там мины эти летят. Тоже они все этим минам кланяются, он опять заулыбался, видимо, вспоминая как при звуке «выхода» вылета мины неопытные бойцы мигом бросались на землю. Я говорю: «Господа, успокойтесь. Посчитайте выход, посчитайте приход и все будет понятно». Как бы такие моменты.
А тут вы как оказались? Откатились со всеми?
Не совсем Не успели мы заночевать там, как начался накат. Наши стали отстреливаться. Но стрелки из них, я так скажу, так себе. В итоге из всех только мы с «Максом» и стреляли.
ВСУшники, главное, неясно, откуда стреляют. Автоматы все с пламя гасителями: ни огня, ни выстрелов не видно, влез с комментарием «Макс». На слух стреляли.
Но факт: ночь нормально выдержали. Утром пошли на другой окоп. Удачно все произошло. Но, как пришли, я удивился. Трупы еще не остыли, а наши уже потрошат эти пайки украинские. Рюкзаки себе набивают. Вот аж взбесили паскуды!
Я, с интересом слушал рассказ «Баса» о его ночных приключениях. Он был естественен в своих возмущениях глупостью людей, которые, пренебрегая опасностью, старались набить рюкзаки добром.
Вафлю раззявили свою и мародерку делят. Двух хохлов завалили и стоят там: кто ботинки меряет, кто че
Конченные, резюмировал «Макс».
Пришли мы, значит, стоим, разговариваем. А уже чуть стемнело. А балбесы эти стоят там трындят в стороне. То есть ни фишка не стоит вообще ничего! «Бас» выдержал паузу. И «привет»: первый прилет РПГ сразу три тяжелых «триста» и дымы пошли. Пошли хохлы в накат. Началось самое такое веселье. Был бы хоть бой стрелковый, можно было хоть что-то там. Но стрелкотни особо не было. Нас просто раскатывали, и летело в нас все, что только могло стрелять. Три тяжелых «триста». Одному ранение в голову, одному ногу перебило, а третьего тоже зацепило. Значит, хватаем с «Протопом» раненного в голову, перевязываем и потащили. «Макс» тоже зацепил одного и поволок. Оттащили, и обратно за вторым. Подбегаю, а у него граната в руке. Чека выдернута как бы, а он лежит.
Я говорю: «Дай-ка сюда гранату мы ее используем». Ну я ее в сторону хохлов закинул. Потащили его сюда, в вашу сторону. Вылетает, короче, броневик! Я таких броневиков не видел раньше Не знаю, что это.