Все это было сказано тоном искренним и чистосердечным, быть может, отчасти потому, что Аннеке могла нас слышать, и я даже заметил, что она посмотрела в нашу сторону в тот момент, когда я собирался ответить майору.
Весьма благодарен вам, мистер Бельстрод, отвечал я, и весьма ценю вашу любезность, но мой дед еще жив, и я не могу выйти из его повиновения, а мне известно его желание, чтобы я оставался в Сатанстое.
В Сатане что? спросил Бельстрод с не совсем приличным любопытством.
Сатанстое, повторил я. Меня нисколько не удивляет, что это название вызывает у вас улыбку; оно действительно несколько странно, но так назвал наше поместье мой дед!
Название это мне даже очень нравится, могу вас уверить, и я убежден, что совершенно влюбился бы в вашего деда, этого типичного англосакса. Но неужели же он желает, чтобы вы вечно оставались в Сатане
В Сатанстое Нет, но я должен остаться там по крайней мере до моего совершеннолетия, которого я достигну лишь через несколько месяцев!
Во всяком случае, если бы у вас явилось желание вступить в ряды армии, мой милый Литльпэдж, не забудьте меня Вспомните, что у вас есть друг, пользующийся некоторым влиянием, которое он счастлив будет пустить в ход ради вас.
Очень признателен вам, мистер Бельстрод, за ваше милое предложение, но признаюсь, что желал бы быть обязанным своим повышением исключительно только своим заслугам.
Полноте, милый мой, что вы говорите! Вспомните Ювенала: «Probitas laudatur et alget». Вы еще так недавно выпорхнули из колледжа, что не могли забыть этих слов.
Я не читал Ювенала, мистер Бельстрод, и если такова преподаваемая
им мораль, то и впредь не хочу его читать! сказал я.
Бельстрод собирался что-то ответить, но ему помешала мисс Уоррен, по-видимому, направившая на него свои батареи.
Правда ли, мистер Бельстрод, что господа офицеры сняли новый театр и намерены дать в нем несколько представлений?
Кто вам сказал об этом? Хоррей? Его следует посадить под арест за это.
Не он один виноват в этом, вступилась Аннеке, а весь полк. Вот уже две недели, как это всем известно; я даже слышала, что пойдут Катон и Скриб.
Совершенно верно, и мы имеем намерение просить вас прийти послушать, как мы будем уродовать эти пьесы, в том числе и ваш покорный слуга, мисс Мордаунт! сказал Бельстрод.
Скриба я не знаю, но пьесу Аддисона знаю: она превосходна. А когда должны начаться представления? осведомилась Аннеке.
Как только святой Пинкстер окончит свои! Едва произнес майор слова «святой Пинкстер», как поднялся общий смех и целый град вопросов и восклицаний. Аннеке, воспользовавшись этим моментом, обратилась ко мне:
Вы действительно намерены поступить на службу, мистер Литльпэдж?
В военное время трудно поручиться за что-нибудь! Во всяком случае, я вступлю в ряды войск не иначе, как защитником отечества!
Минутку спустя мисс Аннеке снова с интересом спросила меня:
Вы знаете латынь, мистер Литльпэдж? Ведь вы были в университете!
Знаю настолько, насколько ее можно узнать в наших колледжах, мисс Мордаунт! был мой ответ.
Скажите мне, что означала цитата мистера Бельстрода? спросила она.
Что честность прославляют, но что она умирает с голоду!
Выражение неудовольствия мелькнуло на лице моей собеседницы, но она не сказала ни слова.
Вы будете играть роль Катона, мистер Бельстрод? воскликнула одна из барышень. Это прелестно. А какой на вас будет костюм? Современный или исторический, того времени?
Да просто мой халат, до некоторой степени приспособленный к случаю, если только святой Пинкстер не внушит мне более счастливой мысли! ответил майор.
А вы в самом деле полагаете, что Пинкстер был святой? спросила Аннеке совершенно серьезно.
Бельстрод прикусил губу; ему не приходило в голову узнать, по какому случаю происходят эти негритянские празднества, и потому он смутился.
Если я ошибаюсь, то надеюсь, что вы, мисс Мордаунт, выведете меня из заблуждения.
Охотно! Пинкстер, в сущности, не что иное, как Троицын день; следовательно, вам волей-неволей придется вычеркнуть одного святого из вашего календаря, мистер Бельстрод.
Майор наклонил голову в знак покорности и в свое оправдание сказал:
Ведь, по справедливости, это вина наших предков, мисс Мордаунт, что они не признают и не знают праздника пятидесятницы, что и явилось причиной моего невежества.
Но некоторые из моих предков признавали этот праздник и чтили его! сказала Аннеке.
Да, со стороны Голландии, но, говоря о наших предках, я подразумеваю тех, которые, к счастью моему, у нас с вами общие.
Разве мистер Бельстрод состоит с вами в родстве? спросил я с некоторой поспешностью.
Дед мистер Бельстрода и моя прабабушка были родные брат и сестра, сказала Аннеке, так что мы в некотором роде кузены, с голландской точки зрения; в Англии же такого рода родство, насколько мне известно, ни во что не ставится!
Напротив, возразил майор, когда я отправлялся в колонии, мой отец настоятельно наказывал разыскать вашего батюшку и сблизиться с вашей семьей; он весьма дорожит своим родством с мистером Мордаунтом.
Итак, из всех я один не мог предъявить никаких прав на родство с прелестной мисс Аннеке; сколько я ни перебирал в памяти всех моих голландских родственников, среди них не нашлось ни одного, породнившегося каким-нибудь манером с ее семьей.