Так что же нам остается?
Придется идти прямо на восток, по джунглям, среди враждебных белым племенам.
На восток, говоришь? Это ведь значит к бразильской границе, то есть в другую сторону от места встречи с Томеком.
Точно, ты попал в десятку! Дорога нас ждет долгая, рискованная, но благодаря этому мы обогнем Гран-Пахональ, а уж его и юго-восток кампы и их союзники берегут как зеницу ока.
Может, ты и прав, но если мы так удлиним путь, как бы нам не опоздать на встречу с Томеком! Ведь он как в таком случае поступит? Как пить дать, постарается добраться до нас да и угодит в ловушку. Такого никак нельзя допустить!
Единственное, что мы можем сделать это попасть в установленное место еще до Томека, ответил Смуга. Никак нельзя больше тянуть с побегом.
Все-то ты хорошо обдумал, признал Новицкий озабоченно. Да беда в том, что ничего у нас нет ни оружия, ни снаряжения, ни носильщиков. Кстати, девчушка что-то такое лопотала о каких-то уитото, кашиби. Что, они действительно людоеды?
Смуга снова набил табаком трубку, прикурил от тлеющего в углу светильника и только тогда ответил:
Я этнографией интересуюсь уже много лет. И сейчас в неволе не тратил времени даром, при любой возможности собирал сведения о племенах в Монтании. Знание их обычаев может помочь нам при побеге, а я об этом никогда не забывал.
Я всегда поражался твоим знаниям о свете, о людях, вставил Новицкий. Что ты, что Томек и его отец вы прямо ходячие энциклопедии! Говори, говори, я слушаю.
Выше горной Агуайтии живут воинственные кашиби, гамы зовут их «народом летучей мыши».
Ненавидят, что белых, что индейцев из других племен. По рекам плавают на небольших плотах. Мужчины ходят голышом, а женщины носят короткие юбочки. Убитому врагу отрезают голову, руки и ноги. Из вырванных зубов делают украшения, а руки-ноги варят, пока мясо не отстанет от костей. Пока кипят эти чудовищные военные трофеи, некоторые, бывает, пробуют этот «супчик», хотят таким вот образом присвоить себе смелость и силу убитого врага. Вот отсюда, наверно, и идет слух об их людоедстве. Еще мне говорили, что они жгут останки умерших родственников вместе со всем их добром, а прах съедают, чтобы к ним перешли свойства умерших.
Потрясающие вещи ты рассказываешь, изумился Новицкий. А об уитото ты что-нибудь разузнал?
Вот уитото действительно людоеды и охотники за человеческими головами. Они съедают врагов, убитых в военных вылазках. Настоящий для них деликатес это сердце, печень и костный мозг. Головы врагов они высушивают до размеров головы новорожденного. В этом племени чувствуется влияние африканских негров, рабов, сбежавших с плантаций. Уитото тоже сообщаются друг с другом с помощью тамтамов, играют на флейтах из бамбука, на бубнах. И волосы у некоторых из них курчавые. А танцы уитото это смесь индейских танцев и африканской самбы.
А чего же они тогда, раз они людоеды, не слопали сбежавших к ним рабов-негров? удивился Новицкий. Но насчет тамтамов святая правда, я тоже об этом слышал.
Видимо, индейцев и негров объединяла ненависть
к белым, объяснил Смуга. Влияние негров еще заметнее у индейцев кокама, те живут недалеко от Икитос. У большинства из них раскосые глаза индейцев и толстые губы негров.
А, бешеный кит их забери! буркнул Новицкий. Веселенькое это местечко, Монтания!
Верно-верно, Тадек, подтвердил Смуга. Да ведь Монтания родина покуны, или еще духового ружья, как ее кое-кто называет. Покунами пользуются живари и ягуа, эти тоже охотятся за человеческими головами. Ягуа-то и отсекли голову племяннику Никсона, бедняга.
Я помню, ты рассказывал про этот ужасный случай. Из-за этого-то ты и попал в беду. А я тебя хотел спросить о чамах, которые считают кашиби людоедами.
Племя чама состоит из трех ветвей: кунибо, ссипибо и ссетебо. Чамы люди довольно спокойные, кочуют в поисках пропитания. Вроде европейских цыган, передвигаются небольшими группами по рекам и озерам Монтании в маленьких, характерных таких лодках, те им так же необходимы, как мустанги для индейцев в североамериканских прериях. Чамы вообще-то ленивы, довольствуются одичавшей юккой, бананами и рыбой, а уж на охоту идут только, если их женщины совсем стервенеют и запросят мяса.
Верно говорят, что не было бы счастья, так несчастье помогло, заметил Новицкий. Хороши бы мы были, если б нас в плен захватили чамы. Кампы хоть не морят нас голодом. Выпью-ка я еще немного масато, а ты говори дальше, Янек.
Чамы верят только в чары и колдунов, у тех будто бы в груди сидят отравленные колючки, и эти колючки могут наслать на людей смертельные болезни. Всем грудным младенцам чамы деформируют головы .
Если рождаются близнецы, считается, что это наказание женщине за какое-то ее злодейство. Близнецов, как злых духов, живьем закапывают в землю, а женщину обрекают на полное одиночество. А если случается, что во время родов мать умирает, отец закапывает вместе с ней и новорожденного.
Какое варварство, трудно даже поверить! И это, по-твоему, мирные люди?
Милый мой капитан, я имел в виду только их отношение к чужим. И на самом деле, чамы воюют только с миниби и страшно их боятся. Может, и встретимся с чамами, они попадаются по берегам Укаяли вплоть до окрестностей Кумарии .