Приблудыши, приблудыши, приблудыши, приблудыши, приблудыши!..
И опять оба брата с плачем вернулись домой и бросились к матери:
Мать, скажи: кто наш отец, а не то мы бросимся в реку! Цовинар сказала служанке:
Я пойду с детьми погулять к реке тоску развеять. На берегу реки Санасар снова обратился к матери: Мать, скажи: кто наш отец, иначе я утоплюсь! И тогда Цовинар рассказала все:
Дитя мое! Как-то раз я пошла с мамкой к морю. Мне страх как захотелось пить. Вдруг море отхлынуло, и потекла вкусная вода. Я выпила сперва полную, а потом неполную пригоршню воды. Вы оба от нее родились: ты от полной пригоршни, а бедокур Багдасар от неполной. Вот как вы произошли.
Теперь мы узнали, кто мы такие, молвил Санасар. А ты кто?
Дети мои! отвечала Цовинар. Я армянского царя Гагика дочь.
Прошло много времени. Санасар и Багдасар стали замечать, что мать с каждым днем тает.
Мать! Что с тобою? спросили они. Ты с каждым днем таешь, плачешь, не осушая глаз. Бог подарил тебе двух сыновей-пахлеванов, ты дочь армянского царя, царица Багдада, чего тебе недостает? От какой кручины таешь ты с каждым днем?
А царица Багдада им на это сказала:
Ах, дети мои! Как же мне не таять? Не сегодня-завтра халифовы палачи придут и отрубят головы мне и вам.
Санасар расхохотался:
Так вот оно что? Ну хорошо, посмотрим, как это они отрубят нам головы!
И вот прошло десять лет. Халиф позвал палачей и велел:
Ступайте отрубите им головы.
Санасар с Багдасаром сидят у себя на скамейке, покрытой ковром, шутят, хохочут, а в соседней комнате плачет мать. Палачи вошли к ней.
Нынче будем головы вам рубить, объявили они.
А руки у вас поднимутся на моих деток? спросила Цовйнар-ханум.
Главный палач ей на это сказал:
Поднимутся не поднимутся, а что нам делать? Такова воля халифа.
Тише! сказала Цовинар. Деток моих испугаете. Пусть еще немного поиграют и посмеются. А вы покуда сядьте да отдохните. Нет, сказал главный
палач, нам не велено садиться. Вставайте, идем во двор.
Если здесь отрубить вам головы, то мы кровью зальем дворец.
Тише! снова промолвила Цовинар. Не пугайте деток!
А мне что? крикнул главный палач. А ну пошевеливайтесь!
Санасар услыхал его голос. Отворил дверь, смотрит: в комнате матери стоят с мечами наголо палачи.
Вы что за люди? Что вам здесь нужно? Цовинар шепотом сказала палачам:
Не говорите моим деткам, что вы пришли отсечь им головы. Выведите их из комнаты, станьте по сторонам и рубите им головы так, чтобы они ничего не успели увидеть, чтобы они не успели испугаться.
Ладно, молвили палачи.
И еще у меня есть к вам просьба: сначала убейте меня, а потом моих деток.
Матушка! Куда ты? спросил Санасар.
Сейчас приду, моя деточка.
Тут что-то не так. Куда они тебя ведут? Я не пущу
Хочешь правду знать, сынок? Халиф послал этих людей, чтобы они отсекли мне голову.
Санасар подошел к главному палачу:
Это ты будешь рубить моей матери голову?
Халиф велел всем вам головы с плеч долой, отвечал палач.
Ну так вот же тебе наши головы!..
И тут Санасар так хватил главного палача по лицу, что голова у палача отлетела только туловище на ногах держится. А подручные наутек и к халифу.
Много лет тебе здравствовать, халиф! Твой сын так хватил главного
палача по лицу, что голова у него отлетела только туловище на ногах держится.
Халиф послал против Санасара и Багдасара войско. Санасар с Багдасаром еще засветло успели перебить половину этого войска и вернулись домой.
На другой день халифова рать уже не появилась.
Халиф приказал полководцу: Ударь на гяуров!
Нет, падишах, возразил полководец, нам этих пахлеванов не одолеть. Они силачи, разрушат они твое царство, лучше с ними не связываться.
Понял халиф: выхода нет. Смягчился, сказал:
Теперь я уверился: Цовинар невинна, а богатыри зачаты ею от моря. Цовинар мне жена, а ее дети будут моими детьми.
БЕГСТВО ХАЛИФА
Халиф вновь собрал войско, чтобы идти войной на армянскую землю.
Цовинар сказала:
Халиф, послушайся ты меня: не воюй!
Почему?
Я видела сон: мелкие звезды накинулись на большую звезду. Большая звезда блеснула ниже, ниже и, наконец, упала возле наших ворот.
Халиф рассмеялся.
Разумница моя Цовинар! Ты спишь в свое удовольствие, а сны за других видишь. Нет! Пока я молод, я должен воевать.
Воля твоя, молвила Цовинар, но ведь ты же дал слово моему отцу.
Я раздумал, отвечал халиф. Пойду на него войной, соберу дань за десять лет. Пришел халиф со своею ратью, осадил Берд-Капутин.
Семь лет длилась война.
Ни людям, ни скоту нельзя было выйти из города. Поля оставались невспаханными, незасеянными, в целину превратились. Все в городе вздорожало. Цены так поднялись, что и за золотой хлеба не купишь. Люди умирали с голоду.
О Господи! говорили друг другу горожане. Неужели мы когда-нибудь наедимся досыта?
Царь Гагик скорбел душой, думу тяжкую думал, наконец набрал отважных юношей, составил из них полки. Когда смерклось, он отдал тайное распоряжение:
Без моего приказа в бой не вступать!
В полночь, когда все стихло, царь Гагик крикнул:
С нами Бог! В бой!
И бой завязался. Вражеское войско дрогнуло. Передовые отряды противника побежали, тыловые части стали их рубить. Кери-Торос и все юные бойцы с мечами и пиками врезались в самую гущу вражеских войск, крушили их, крошили, уничтожали. В этой яростной сече арабы друг друга не узнавали били, рубили, убивали своих же.