Шрифт
Фон
НАКРА
Вот тебе горы, вот тебе небеса, а вот моя рука.
Вот тебе скалы это тоже немало и еще река.
За полчаса до утренней синеющей зари
С товарищем по паре сигарет ты искури
И вверх иди туда, где стоит всегда Накра,
Накра, Накра белая гора.
Накру как Накру накрывает жара, но в основном ветра.
Если уж холод, то уже холод такой, что не махнешь рукой.
Тихонечко по полочкам, по скальным островам,
Зацепочки с иголочку, но чтоб не спасовать!
Ведь есть еще места, где не так проста Накра,
Накра, Накра белая гора.
В этом году есть немало причин тебе вернуться вниз,
Кроме того, надо сердце лечить, и больше не влюбись.
И ты идешь по льду, который блещет, как слюда,
И ты увидишь то, что не видел никогда,
Когда очутится под тобою вся Накра,
Накра, Накра белая гора.
1966АЗИАТСКАЯ ПЕСНЯ
Ты как хочешь: пиши не пиши,
Только вслед мне рукой помаши.
Самолет, мой отчаянный друг,
Высоту набирает звеня.
Самолет улетает на юг,
Где давно ожидают меня
Азиатские желтые реки,
Азиатские белые горы,
Раз увидел так это навеки,
А забудешь так это не скоро.
Азиатские пыльные тропы,
Азиатские старые люди,
И кусочек моей Европы
У пропеллера в белом блюде.
Мне закаты читают Коран,
Мне опять вечера, вечера.
Вот налево разлегся Тибет,
И виднеется справа Сибирь,
И тоска по тебе, по тебе,
И разлучные версты судьбы.
Я с друзьями хожу и пою,
Я зарю бирюзовую пью,
И вот здесь, посреди ледников,
Что висят перед нами стеной,
Я плыву к тебе, как ледокол,
Оставляя, представь, за спиной
Азиатские желтые реки,
Азиатские белые горы,
Раз увидел так это навеки,
А забудешь так это не скоро.
Азиатские пыльные тропы,
Азиатские старые люди,
И кусочек моей Европы
У пропеллера в белом блюде.
1966ГОРНОЛЫЖНИК
О, как стартует горнолыжник!
Он весь в стремительном броске,
И дни непрожитые жизни
Висят, висят на волоске,
И снега жесткая фанера
Среди мелькающих опор
Он разбивает атмосферу
Непостижимый метеор.
Лети, но помни, крепко помни,
Что все дается только раз:
И снега пламенные комья,
И эта страшная гора.
Но мир не видим и не слышен:
Минуя тысячу смертей,
Ты жизнь свою несешь на лыжах,
На черных пиках скоростей.
Зачем ты эту взял орбиту?
К чему отчаянный твой бег?
Ты сам себя ведешь на битву,
И оттого ты человек.
Несчастий белые кинжалы,
Как плащ, трепещут за спиной
Ведь жизнь такой же спуск, пожалуй,
И, к сожаленью, скоростной.
1966БРИГИТТА
Приходи ко мне, Бригитта,
Как стемнеет, приходи.
Все, что было, позабыто.
Все, что будет, впереди.
От рассвета до заката
Всюду грустно на земле.
Лишь глаза твои как карта
Для заблудших кораблей.
Но старпом не верит липе,
Ночь старпому не указ.
Я несусь, как чайный клипер,
Ну не клипер, так баркас.
На борту пылают битвы,
Разногласья до крови
Паруса мои пробиты
Бомбардиршами любви.
Я несусь куда-то мимо
И с похмелья поутру
Городницкого и Кима
Песни громкие ору.
Мне подтягивает свита,
Бьет бутылки до зари
О Бригитта, о Бригитта,
Путь мой дальний озари!
Но я устал от этой роли,
Не пират я в этот раз.
Я сажусь на мотороллер,
Нажимаю полный газ,
Обгоняю пару МАЗов,
Привожу в инфаркт ГАИ
Ох, какая ты зараза,
Даже рифмы не подобрать!
1966ИРКУТСК
А ты говоришь: «Люблю!»
А я говорю: «Не лги!»
Буксирному кораблю
Всю жизнь отдавать долги.
Приставлен мой путь к виску,
Дороги звенит струна
Туда, где встает Иркутск,
По-видимому, спьяна.
Ах, как бы теперь легла
Рука на твое плечо!
Земля до того кругла,
Что свидимся мы еще.
По мокрому по песку
Твой след замела волна,
И грустно вздохнул Иркутск,
Наверно таки, спьяна.
А ты говоришь: «Постой!»
А я говорю: «Дела!»
Лечу в черноте пустой,
Как ангел, но без крыла.
И день без тебя в тоску,
И ночь без тебя больна.
Навстречу летит Иркутск,
Уж точно таки, спьяна.
1967ПЕСНЯ АЛЬПИНИСТОВ
Вот это для мужчин
Рюкзак и ледоруб,
И нет таких причин,
Чтоб не вступать в игру.
А есть такой закон
Движение вперед,
И кто с ним не знаком,
Навряд ли нас поймет.
Прощайте вы, прощайте,
Писать не обещайте,
Но обещайте помнить
И не гасить костры
До после восхожденья,
До будущей горы!
И нет там ничего
Ни золота, ни руд,
Там только-то всего,
Что гребень слишком крут.
И слышен сердца стук,
И страшен снегопад,
И очень дорог друг,
И слишком близок ад.
Но есть такое там,
И этим путь хорош,
Чего в других местах
Не купишь, не найдешь:
С утра подъем, с утра,
И до вершины бой.
Отыщешь ты в горах
Победу над собой.
Прощайте вы, прощайте,
Писать не обещайте,
Но обещайте помнить
И не гасить костры
До после восхожденья,
До будущей горы!
Лето 1967 ПамирПИК ЛЕНИНА
Статный парень, товарищ мой
Он приехал издалека,
Из страны, где тепло зимой
И другая шумит река.
И заснуть бы нам всем пора,
Но хороший пошел разговор.
И сидят у костра семь стран,
У подножья Памирских гор.
Переводчик не нужен нам,
Мы поймем друг друга без слов,
Снег и ветер все пополам,
Пополам мороз и тепло.
И твои, товарищ, бои
Оставляют меня без сна.
Государства у нас свои,
Революция в нас одна.
Мы идем по крутым снегам,
И метет, понимаешь, метет,
Упирается в грудь пурга,
На щеках намерзает лед.
Но сгибает спину гора
И крутой восходит маршрут
Поднимаются вверх семь стран,
Вместе к Ленину все идут!
Лето 1967 ПамирГРИБЫ
По краю воронок березок столбы,
По краю воронок грибы да грибы.
Автобус провоет за чахлым леском.
Туман над Невою, как в сердце ком.
А кто здесь с войны сыроежкой пророс?
Так это ж пехота, никак не матрос.
Матрос от снаряда имел поцелуй
И вырос в отдельно стоящий валуй.
По минному полю шагает взрывник,
По бывшему минному полю грибник,
Он в каске, как дьявол, очки со слюдой,
Бордовая «ява» как конь молодой.
Несут грибники на закуску грибы
Проносит санрота гробы да гробы
Морская пехота, зенитная часть,
Саперная рота и два трубача.
А ну-ка, ребята, отдайте грибы!
Пускай они снова врастают в гробы!
Откинутся доски, земля отлетит,
И ротный построиться роте велит.
И снова атака, и снова «ура!»,
Опять из-за танков палит немчура.
Нельзя им сторонкой уйти от судьбы
Воронки, воронки грибы да грибы
1967
Шрифт
Фон