В мои времена адрес писали на оборотной стороне дневника. Или посмотри на подкладке школьного ранца.
Мы оба переводим взгляд на рюкзачок Лёли и до меня наконец доходит, что он действительно школьный. Девочка и вправду пришла к нам сразу после уроков. На всякий случай я, конечно, проверяю содержимое, но там ровно то, что и ожидала увидеть.
Стас, ты безвозвратно устарел, хмыкаю, перебирая канцелярию Лёли. Бумажные дневники давно канули в Лету, и в школах перешли на электронные. Так что давай-ка воспользуемся благами цивилизации.
Вытаскиваю из внутреннего кармашка рюкзака мобильный и вдвоём просматриваем данные карты и основные маршруты. Через минуту вся информация о местах посещения Лёли у нас в кармане, и мы делаем из неё два вывода. Первый семья девочки действительно живёт по месту прописки. А второй наша выпускница посещает только школу и иногда продуктовый магазин неподалёку. Всё.
Третья кружка чая в меня не лезет, и потому пора прощаться со Стасиком и топать к клиентке домой. Общественным транспортом, само собой, ведь ни про какое такси в этом возрасте речи не идёт. Но предварительно заглядываю в уборную, чтобы хотя бы немного привести в порядок и свой внешний вид, и мысли.
Лёленька оказывается вполне симпатичной девочкой. Конечно, я ещё в первую минуту в лаборатории отметила и волосы шоколадного оттенка, и чуть вздёрнутый носик, и худенькое телосложение. Но тогда для меня это всё шло фоном, и я не видела практически ничего, помимо огромных и напуганных глаз нашей гостьи. Зато сейчас у меня появилась возможность разглядеть её спокойно и критически.
Черты лица правильные. Скорее мягкие, и разве что тот самый носик выделяется точёной формой. На щеках едва заметные веснушки, которые теряются на фоне гормональных прыщей их тоже немного, но Лёле однозначно
стоит подкорректировать питание. Макияжа на ней нет, ногти короткие и без лака, волосы собраны в хвост, но и так понятно, что стрижка была самой простой и цвет для неё естественен. То есть, на себя и свою внешность девочка не тратится, но этому есть три вероятные причины: отсутствие денег, отсутствие мотивации или строгие родители. Прислушиваюсь к Лёле, что спрятана глубоко внутри меня, и пока не нахожу ответа. Ладно, с этим разберёмся по ходу.
Что же с тобой и твоим экзаменом не так, малышка? спрашиваю у своего отражения, кончиками пальцев дотрагиваясь до прохладного стекла. Что или кто может помешать тебе его сдать: нервы, атмосфера в семье или сама школа?
Привычно сдвигаю брови в задумчивости, но тут же исправляюсь Лёле такое не идёт. Мою руки, слегка ополаскиваю лицо и после этого наконец покидаю пределы уборной. Со Стасом мы договорились, что на этот раз буду держать его в курсе, отчитываясь каждое утро и каждый вечер. Волков имеет в этом деле ещё и научный интерес, ведь раньше мы не сталкивались с провалами памяти: так или иначе, но воспоминания приходили в течении первых суток, а то и обрушивались на меня разом и я просыпалась уже с ними. Подозреваю, у остальных операторов была такая же ситуация.
Домой к клиентке меня вёз автобус, притом прямой. Я устроилась стоять в уголке, взглядом упёрлась в окно, а сама принялась размышлять о предстоящей операции. Вообще-то хотелось другого, а именно подумать о Нюше. В прошлом я, кажется, наломала дров в отношениях с дочерью, притом куда как больше, чем могла подумать. Интересно, знал ли обо всём Костя? И если знал, то почему не предупредил меня?
Мотаю головой к той девочке мне сейчас доступ закрыт, а упустить эту нельзя ни в коем случае. Поэтому усилием воли выбрасываю из головы образ разозлённой Нюши и погружаю себя в размышления о Лёле.
Так что же нервы, родня или школа? По большому счёту, первые две причины можно объединить в одну, потому что переживать ребёнок будет только в том случае, если его успели как следует накрутить во время подготовки к экзамену. Заранее уверили, что если не сдаст его, то даже в дворники по сути, весьма важную специальность его не возьмут. Мне рассказывали случаи, когда дети падали в обморок от волнения прямо на экзаменах, но даже это намного лучше, чем нервный срыв или вообще какая-нибудь попытка суицида. Всего этого можно избежать, если не заставлять будущего выпускника прыгать выше головы и требовать невозможного. Но как быть, если проблема Лёленьки заключена не в семье, а именно в учителях и одноклассниках?
Я машинально выхожу на нужной остановке, постфактум сообразив, что несмотря на отсутствие воспоминаний тело прекрасно знает, как надо себя вести. Возможно есть смысл слегка ослабить контроль и позволить хозяйке «править балом», но обязательно, обязательно стоять на стороже.
Ключи висят на пушистом брелоке с забавной мордашкой, и я открываю ими входную дверь. Аккуратно прикрываю за собой дверь, на интуитивном уровне чувствуя, что кричать «я дома» или что-то вроде этого не стоит, потому что могу кого-то разбудить. Скидываю с ног кроссовки, вешаю толстовку на крючок, подхватываю рюкзак под лямки. И, обернувшись, взглядом натыкаюсь на крупного мужчину, который стоит в дверном проёме кухни.