Доченька, в чём дело? Что тебя беспокоит?
Ты меня беспокоишь, ты! Нюша резко поднимается и идёт на меня. Я же автоматически делаю шаг назад, и вот мы уже обе в коридоре. Чего ты лезешь ко мне? Нормально же, спокойно жили без тебя. Но вот ты вернулась, и мне что, надо делать вид, что всё в порядке? Слушать тебя, относиться как к хрустальной вазе, как папа. Этого ты от меня требуешь?
Нюшенька, но
Хватит! Хватит называть меня этим дурацким детским прозвищем. Хватит носиться со мной, как с маленькой. Хватит вести себя так, будто ты меня любишь и никогда не бросала.
Доченька, но я тебя действительно люблю, пытаюсь достучаться я до разума своей девочки. Но та, кажется, уже накрутила себя по полной программе. Ты самое ценное, что есть в моей жизни.
И это правда. Были моменты в моей жизни, а в особенности в жизни в больнице, когда только воспоминания о дочери и помогали выкарабкаться из небытия. Всё-таки как бы я ни любила Костю, он никогда не был частью меня. Но моя доченька, которую вынашивала, кормила, запахом которой надышаться не могла, пока она была крошкой она всегда будет занимать в моей душе особенное место.
Если, как говоришь, ты меня любишь, то почему бросила тогда? Нюшенька всхлипывает, и мне очень хочется прижать её к себе. Мы проговаривали те события не один раз, но кажется, этого ей не хватило. Ты хотя бы представляешь, через что мне пришлось пройти? Как на меня смотрели и как вчерашние подруги шептались за спиной? Считаешь, я от хорошей жизни поменяла школу, а папа работу?
Детка выдыхаю. Если бы я не ушла тогда, то просто не выжила. Мне нужен был этот шанс!
А знаешь что, мама? спрашивает Нюша, и это её «мама» звучит, словно плевок. Порой мне кажется, что лучше бы ты и вправду умерла. Мы бы тогда хотя бы жили спокойно.
Дверь захлопывается перед моим носом, а я стою в коридоре, словно оглушённая. Умерла? Умерла Лучше бы я умерла.
Кажется, некоторое время я так и простояла, но меня отвлекает какая-то вибрация. Несколько секунд ушло на то, чтобы сообразить это же мой телефон. Вытаскиваю его из кармана и отвечаю, не обратив внимание, что номер мне незнаком.
Слушаю.
Женщина, это такси. Вас ещё долго ждать? Если не хотите ехать, то отменяйте поездку в приложении!
Уже спускаюсь.
На автомате беру в руку сумку и кардиган, натягиваю на ноги туфли и выхожу. Сажусь в такси к счастью, своё, рассеянно киваю на уточнение адреса. Пристёгиваюсь после второго напоминания водителя и молча радуюсь, что в современном мире мне не нужно отсчитывать деньги те просто спишутся с моего счёта.
В голове какой-то сплошной туман. Кажется, я даже не помню, закрыла ли входную дверь, но раз ключи во внутреннем кармане сумки, то наверняка сделала это. Или за мной потом закроет Нюша.
Чёрт Смотрю на свои пальцы и вижу, что они трясутся. Меня всю колотит, и успокоиться никак не получается. Рациональная часть меня пытается достучаться до сознания и напомнить, что только что у нас просто случилась небольшая стычка с ребёнком. Она говорила это всё не со зла, а скорее всего даже ляпнула, не подумав. И я почти уверена, что ей за те слова стыдно, потому что не может же она и вправду желать своей матери смерти. Или может?..
Женщина, у вас всё хорошо?
Поднимаю голову и смотрю в зеркало заднего вида. Там я встречаюсь взглядом с водителем, который вряд ли рад такой пассажирке.
Да, всё нормально.
Вы вся бледная, даже губы. Если нужен врач, говорите заранее у меня график, не хотелось бы его сбивать.
Со мною всё в порядке, говорю уже твёрдо, с нажимом. Не хватало ещё терять лицо перед посторонним. Будьте добры, сосредоточьтесь на дороге.
Мужчина поджимает губы, но до конца маршрута не произносит ни слова. Меня это полностью устраивает,
потому что не понимаю, как мне быть. Я опрометчиво считала, что если мне не напоминают о прошлом, то для нас это всё забылось. И раз дочка так сходу приняла меня, то всё в нашей семье по-старому. Она моя маленькая девочка, любительница пирожных и крекеров с сыром, которая просто обожала, когда я читала ей сказки часами напролёт. Но о чём я никогда у неё не спрашивала, так это о том, как девочке жилось без меня. Мне не хотелось ворошить прошлое, и Костя настаивал на том, чтобы всё забыть. Возможно, он делал это для меня, чтобы не травить душу ещё сильнее. Но сейчас мне ещё больнее от того, что моя малышка проживала всю ту боль в себе.
Такси останавливается на парковке, и я выхожу, скупо прощаясь. Даже без чаевых обойдёмся, тем более с меня и без того списали за простой машины. Да и не до таксиста мне, если честно. И пока поднимаюсь по лестнице, не перестаю думать о том, что может быть для Нюши и вправду было бы легче, если бы я не появлялась больше в её жизни. Вдруг она меня ненавидит после всего того, что было? А что было конкретно, я даже примерно не представляю
Мир, ты опаздываешь.
Поднимаю глаза и понимаю, что на автомате не только поднялась по лестнице, но и своим ключом открыла дверь в лабораторию. Станислав Волков, этот безумный и гениальный учёный, уже сверлит меня недовольным взглядом, но я не особо впечатлена он всегда такой.