Пока шли, почти не разговаривали. Я обдумывала полученную информацию, а Алина не лезла. То, что здесь есть не только учеба, но и что-то кроме, те же дискотеки, просто чудесно. То, что мама об этом не знает, ещё лучше. А вот заброшенные деревни настораживают. Как-то даже жутко становится. Но я все равно туда как-нибудь летом схожу!
Алин, а здесь не страшно жить? поинтересовалась осторожно, нервно накручивая кончик косы на палец. Посмотрев на собеседницу уточнила: Ну, посреди леса ведь! Да ещё заброшенные деревни эти
Она понимающе улыбнулась и попыталась успокоить:
Не-а, не страшно. Дикие звери не лезут, а то, что вокруг на несколько километров только лес и никаких людей, так даже спокойней.
Спокойней? удивилась я. По-моему, я чего-то не понимаю. Что может быть спокойного в обитании посреди леса?
Ага, кивнула соседка. А у меня по спине пробежали мурашки. Что-то тут нечисто. Но не спрашивать ведь? Вряд ли она ответит, даже если моя интуиция права.
В холле основного здания, я остановилась, изумленная: обстановка поражала. Раньше подобное я видела только в фильмах. Колонны, поддерживающие балкон, ковры на лестницах, паркет На стенах, в небольших углублениях деревянных панелей из светлого дерева, висели картины, изображающие море, причем рамки их были лишь чуть темнее самих стен. В углах располагались вазы с живыми цветами, у стен несколько скамеек. Прямо напротив нас под балконом виднелась дверь с непрозрачным витражом из синих стеклышек.
Там столовая, сообщила Алина. Я кивнула, показывая, что поняла, и продолжила оглядываться.
Окна, находящиеся прямо над нами холл включал не только часть первого, но и часть второго этажа представляли собой витражи, сейчас, к сожалению, не освещенные. Наверно, из-за пасмурной погоды: пока я разбирала вещи, она снова испортилась. Причем я точно помнила, что снаружи витражи были незаметны. Интересно, как такого добились?
Две лестницы вдоль боковых стен со статуэтками дельфинов в начале перил заканчивались как раз у очаровавшего меня балкона. Надо ли говорить, что поднималась я не спеша, то и дело оборачиваясь, чтобы оценить вид?
Сверху он вообще оказался потрясающий. Сложно было даже поверить, что это все настоящее.
А что там за балкончики? спросила я у своей спутницы, показывая на ещё два симметрично расположенных архитектурных изыска, один из которых, правда, был чуть длиннее. Они, также как и тот, на котором мы стояли, находились на втором этаже, только вот располагались за лестницами на третий, вроде и отделенными от холла стеной, но все равно заметными.
Левый балкон учительской, правый бального зала, ответила Алина и, улыбнувшись, с гордостью поинтересовалась: Нравится?
Очень, с благоговением подтвердила я. Вот интересно, а какой оттуда вид?
Стоп! Она сказала «бального зала»? У них что тут отдельный зал для танцев? Спросила и получила утвердительный ответ с уточнением, что балы наша школа принимает где-то раз в три-четыре года. Интересно, кто на них приезжает? Ведь если это именно балы, то и танцы бальные, а они парные. Но школа-то для девочек! Пока я ломала голову над этим вопросом, моя провожатая продолжала без умолку что-то рассказывать. Прислушавшись, узнала, что рядом кабинет завуча, которого Алина никогда не видела. На закономерно возникший вопрос «В смысле?» мне не ответили: мы как раз остановились около кабинета Илины Владимировны, находившегося на этом этаже, просто чуть дальше от лестницы, сразу за поворотом коридора.
Обратно дорогу найдешь? с беспокойством спросила соседка.
Какой у нас номер комнаты? уточнила на всякий случай. На самом деле я вроде запомнила, но мало ли. Не хотелось бы ворваться в чужую.
Двадцать первая.
Теперь точно найду.
Тогда я пошла? неуверенно предложила она.
Хорошо. До встречи, попрощалась я.
До встречи, Алина развернулась и быстрым шагом пошла обратно. Не доходя до дверей учительской, обернулась и, заметив мой, наверно, испуганный взгляд ободряюще улыбнулась: Все будет хорошо.
Кивнув, я глубоко вдохнула, замерла на пару мгновений и, собравшись с духом, постучала. Сделала я это больше для приличия, потому как, не дожидаясь ответа, вошла. В нос сразу ударил запах каких-то трав. Странно.
В кабинете, выдержанном в синих тонах, у всех стен стояли старомодные, деревянные шкафы. Одни занимали объемные папки, другие старые на вид книги, содержимое третьих
скрывали закрытые дверцы. За двойной деревянной рамой окна (тут их сменить, видимо, ещё не успели), на подоконнике которого стояла пара горшков с орхидеями, виднелись ворота и уходящая вдаль дорога, на которой одинокая мамина машина смотрелась как-то не только чужеродно. Стоп! А почему здесь только мамина машина?! Ни за что не поверю, что ни у кого из учителей нет прав. Хотя сейчас каникулы Мурашки снова промаршировали по позвоночнику.
Директриса сидела за аккуратным столом из светлого дерева, буквально заваленном какими-то бумагами, которым похоже недавно пытались придать вид более аккуратных стопок, но безуспешно. Боком к столу стояли два кремовых кожаных кресла, выглядящих так, словно их украли из музея. В одном из них, лицом к дверям, а значит и к ворвавшейся в кабинет мне, сидела мама.