Посмотрела в окно. Впереди виднелось трехэтажное здание типичной такой формы, наполовину закрытое растущими вокруг деревьями и забором. Других строений в пределах видимости заметно не было. То есть школа реально стояла посреди леса! И здесь мне придется учиться?!
Мама остановила автомобиль за несколько метров от кованных ворот, в полуметре от огромного сугроба, видимо, образовавшегося в ходе расчистки дороги. Других машин в пределах видимости не было и это тоже напрягло. Хотя, может, они их в какой-нибудь гараж загнали? Ворота позволяют.
Пока я оглядывалась, мамуля сноровисто поменяла обувь и, выбравшись, приказала спохватившейся и застегивающей сапоги мне:
Вылезай! И помоги вытащить твои сумки.
Могла бы и не напоминать: не маленькая я уже вещи оставлять. Не спорю, я не очень-то хочу учиться здесь, но это не значит, что я буду банально из вредности оставлять рюкзак! Страдать-то от отсутствия вещей потом мне: сомнений в том, что меня здесь, хочу я того или нет, оставят, у меня почти не было.
Кипя от снова поднявшей голову обиды, открыла дверь, вдохнула непривычно свежий воздух и поспешно застегнула куртку: здесь оказалось неожиданно прохладно, гораздо прохладней, чем в Энске.
Забрав вещи, пошли к школе. И чем ближе мы подходили, тем лучше я понимала, что конкретно попала. Несмотря на некоторую вычурность, ограда выглядела весьма внушительно. Теоретически, конечно, перелезть можно, да только куда потом-то деваться?! Лес вокруг. Да и если свалишься с трех, а то и четырехметровой высоты, мало не покажется.
Казалось бы, довольно стандартная внешне школа типа «коробки» вызывала странные ассоциации. Мерещилось в ней что-то средневековое, мрачное, суровое. Может, виной тому были темные камни, из которых она была сложена, а может, высокие и явно старые ели, её окружающие.
Нас уже ждали: видимо, заметив машину из окна, стройная женщина в застегнутом всего на пару пуговиц кремовом пальто быстрым шагом двигалась по дорожке нам навстречу. Волосы, заплетенные в сложную конструкцию из косичек, вплетенных одна в другую, были абсолютно черными, без малейших признаков седины, что и неудивительно встречающая была ещё очень молода.
Ступив на территорию школы, я поежилась от непонятного холодка, пробежавшего по спине. Оглянулась, но ничего странного не заметила: мамина одинокая машина, сугроб, уходящая вдаль дорога, на которой лежали глубокие, но сейчас короткие тени от растущих вплотную к ней елей, ну и забор.
Тычок в бок заставил обернуться. Вовремя встречающая как раз остановилась в паре шагов от нас:
Добрый день, её голос прозвучал буднично. Женщина оказалась высокой, выше меня, по крайней мере (а я вообще-то уже метр шестьдесят семь). Хотя может, то была заслуга
сапогов на шпильке, кончик которой выглядывал из-под прямых черных брюк. Я по такой погоде а было довольно скользко, по крайней мере в городе вообще предпочла отказаться от любимых сапожек на высоком каблучке, но ей, похоже, было вполне комфортно.
Добрый, согласилась мама немного напряженно. Кажется, она нервничала. Наверняка боится, что с моей «шикарной» характеристикой, выданной классной руководительницей из прежней школы, меня могут сюда не взять. Впрочем, в данный момент подмоченная репутация была мне только на руку.
Меня зовут Илина Владимировна, я директор этой школы, слишком молодая для такой должности женщина улыбнулась. Дежурно, одними накрашенными губами. Красивое лицо с узким подбородком, большие, сильно подведенные глаза и алая помада мало вязались в моем сознании с образом руководителя. Я оглянулась на маму, но та даже бровью не повела. Тоже подкрашенной к слову.
Рада знакомству, абсолютно формальным тоном отозвалась она. Ну ладно, ей виднее. Я Валентина Григорьевна Смирнова. А это моя дочь Светлана, представили и меня. Я ограничилась кивком.
Очень приятно, директриса окинула меня непонятным взглядом. Было в нем что-то такое пугающее. На мгновение показалось, будто её и без того синие глаза словно заполнились потусторонней синевой. Захотелось спрятаться за мамину спину.
Думаю, нам многое предстоит обсудить. Пойдемте, предложила маме Илина Владимировна, прежде чем обратиться ко мне: А ты можешь пока отнести в комнату вещи. Похоже, она даже не сомневалась, что я тут останусь. Странно. Ладно, я, я-то свою мамулю знаю, но с чего такая уверенность у директрисы? Женщина тем временем оглянулась, словно в поисках кого-то: Алина, проводи Свету в общежитие. Как я уже говорила, она будет жить с тобой.
Я сначала не поняла к кому она обращалась, как, по-моему, и мама, но потом нашим глазам предстала, по всей видимости, одна из учениц.
Хорошо, ответила, дружелюбно улыбнувшись мне, девчонка примерно моих лет, выходя из тени ели. Но почему она там стояла? Пряталась? Не от солнца же в конце марта? Странно. И навевает мысли о вампирах. Тпру! Пора завязывать с увлечением вампирской тематикой! А то ещё и не такое в голову забредет.
Поношенная куртка серого цвета, синие джинсы и невысокие черные сапоги гармонировали друг с другом, не привлекая внимания. В целом, она могла бы быть незаметной «серой мышкой», если бы не одно но: рыжие волосы переливались в солнечном свете. Собранные в толстую тугую косу, перекинутую через плечо, они доставали до пояса. Эх, мне бы такую! Моя-то до лопаток едва-едва и тоньше раза в два... Лицо девушки, разумеется, украшала россыпь веснушек на скулах. Цвет чуть прищуренных глаз в обрамлении темных, но не черных ресниц различить было сложно.