Все про тебя знаю, Людмила.
Ах, имя ты пробил, значит.
Всего лишь справки навел! невозмутимо заявляет он. Скоро тридцатник, не замужем. Домик этот бабке твоей, покойнице, принадлежал. Ну и как бы все понятно. Есть у тебя в некоторых вопросах дефициты, которые я намерен заполнить.
То есть, по его мнению, этого ДОСТАТОЧНО?!
Дефициты заполнить?
И слова-то какие умные нашел, чтобы оправдать банальное желание залезть ко мне в трусики!
Пошел вон! шиплю я, ткнув пальцем в окно. Забери свой пузырь и вот это это
Я пинаю ногой в его сторону ленту презервативов.
Но он вдруг шагает вперед и сграбастал меня в охапку.
А потом
Целует.
Жадно. Горячо. Так, что у меня из головы улетучиваются мысли, а в теле, в каждом его уголке, будто взрываются звезды.
И
Черт.
Его губы точеные, уверенные, вкусные.
Его рот горячий до безумия, а язык проворный и напористый.
Он ловко скользнул языком мне в рот и принялся там хозяйничать.
Это что-то невероятное.
Потрясающее до глубины души наглостью и напором, а еще тем, как вкусно и горячо он это делает.
С умением.
Со знанием дела
Я должна его оттолкнуть, но Я целую его в ответ.
Он целует меня так, будто я ему задолжала миллион, а он пришел требовать с меня долг натурой.
Слабо трепыхаюсь в его жарких объятиях, а он продолжает завоевывать меня.
Брать нахрапом.
Грубо. Нагло. Без спроса.
Пытаюсь сомкнуть губы, но его язык снова настойчиво требует входа и черт возьми, мои губы предают меня, размыкаясь в ответ.
Длинные пальцы, немного загрубевшие от работы сегодня, впиваются в мою талию, сжимая ее, потом скользят вверх.
Нахал уверенно стискивает мою грудь сквозь тонкую ткань футболки.
Вот это наглость!
Я должна оттолкнуть его. Должна вцепиться в его проклятые волосы и дернуть так, чтобы он взвыл.
Но вместо этого из горла вырывается постыдный стон.
Последняя попытка вырваться из его тисков отталкиваю изо всех сил, освободив губы ненадолго.
Мужлан, да как ты смеешь пытаюсь буркнуть.
Но он только хрипло смеется и притягивает меня к себе крепче, закрывает мне рот своим.
Снова целует, на этот раз еще глубже и нахальнее.
Его пальцы находят тугой сосок, крутят, щиплют и я вздрагиваю, чувствуя, как между ног вспыхивает жар. От него во все стороны искрами разбегаются приятные спазмы.
Ты задыхаюсь я. Мы не Не знакомы!
Знакомы! возражает. Ты Люда, я Архип, а остальное сейчас выясним сладко втягивает в свой рот кожу на моей шее.
Я не давала на такое согласия! возражаю.
Ага, конечно, он отрывается на секунду, глаза горят, как у голодного волка. Только вот тело твое со мной соглашается И мне этого достаточно.
И прежде чем я успеваю возмутиться, его лапа уже скользит вниз прямо в трусики.
Быстро и опытно скользят к пульсирующей сердцевинке.
Обводят чувствительный бугорок, лаская, и стремятся дальше.
О Господи.
Грубые пальцы внедряются туда, где я уже мокрая.
Я чуть ли не до крови кусаю ему губу от неожиданности.
Нет-нет-нет
Но тело молит: Да-да-да!
Мозг кричит: «Вышвырни его!»
А тело дугой выгибается навстречу, предательски подчиняясь каждому движению.
Вот видишь, он горячо и часто дышит мне в шею, довольный, а говорила «пошел вон, пошел вон» А тут.. гостеприимная, жаркая, сочная. Хочешь еще и еще!
Я хватаю его за запястье сейчас, сейчас вырвусь!
Но пальцы мои не сжимаются, а лишь дрожат поверх его руки.
Решающий момент.
Либо дать пощечину
Либо сдаться.
Его пальцы все быстрее двигаются
у меня между ног: то потирают до сладких спазмов комочек плоти, то вонзаются в мягкую, мокрую сердцевину, вбиваясь внутрь четким, уверенным ритмом.
Боже, такого у меня не было еще ни разу.
Чтобы вот так, с незнакомцем полыхнуло и никак не работали тормоза, ни один.
Хочется только одного продлить это сладкое безумие.
Но как же это стыдно отдаться бугаю вот так, легко и сразу.
Я должна быть сильной.
А тем временем между ножек хлюпает, Архип, наклонившись, вгрызается в мой сосок через тонкую маечку, усиливая впечатления.
И
На меня вот-вот накатит оргазмом
Черт.
Я закрываю глаза, тело сжимается в ожидании яркого взрыва.
Со стоном я впиваюсь зубами ему в плечо.
То ли чтобы показать ему, что я все еще сопротивляюсь.
То ли, чтобы не кричать в голос от удовольствия.
Глава 7
Ну и денек.
Весь день с самого раннего утра я воюю с травой.
Весной и в начале лета не было никого в доме родителей, все заросло бурьяном. Что толку просили одного местного за домом присмотреть? Деньги вперед дали, он к бутылке присосался, а потом вообще улизнул в неизвестном направлении.
Теперь придется самому наводить порядок.
Днем меня донимал пьяный дядька Степан с соседнего участка, орал про межевание. Показалось ему, что забор стоит неправильно, заходит чересчур далеко на его территорию.
А вечером вечером я полез к соседке в окно.
Днем я навел про нее справки: кто такая, откуда
Остался удовлетворен первичной информацией, перед глазами стояла ее пышная грудь, толстая коса, большие, распахнутые глаза и ротик, приоткрытый сладким пончиком от возмущения. В такой пончик я бы напихал от души.
Весь вечер маялся, потом махнул рукой и полез.
Почему нет, когда хочется.
Когда она весь день перед глазами в окнах мельтешит, натирает их, словно нарочно мокрая, вспотевшая, крупные соски просвечивают через тонкую майку, округлые бедра так и манят, чтобы в них впились пальцами.