Тогда Ахура Мазда сотворил ещё пятнадцать стран. Бог творил их дарующими покой, как бы мало радости [в каждой из стран] ни было [В], ибо если бы в остальных, кроме Арьяна Вэджа, странах люди и животные не могли найти покоя от дэвовских злодеяний, весь телесный мир устремился бы в Арьяна Вэджа [В].
Второй из наилучших стран и мест обитания [В] Ахура Мазда создал Гаву Согдийскую. Тогда этому в противовес состряпал Ангхро Майнью многопагубный сакаити многопагубную [В].
По одному из прочтений, «сакаити» пагубна для коровы. Значение термина «сакаити» не установлено; предлагались толкования: сорняки; комары; вредоносные мухи, укусы которых вызывают падёж скота; по мнению В.И. Абаева, «сакаити» этноним, образованный от названия восточноиранских кочевых племён сáки, и означающий буквально «скифщину» то есть набеги кочевников (см.: Абаев В.).
Третьей из созданных Ахура Маздой стран была Моуру сильная, [114] причастная Аше [В], четвёртой Бахди прекрасная, высоко [держащая] знамя [В], пятой Нисайа, шестой Харойва с оставленными домами [В], седьмой Вэкерта, родина ежей благих ахуровских животных; восьмой Урва, обильная травами [В], девятой Хнента (Вэхркана), заселённая гирканцами [В].
И в каждую из стран тотчас же устремлялся Ангхро Майнью, чтобы поселить там Зло.
В Моуру он принёс мары́ду и витýшу. В Бахди бравáру и усáду. В Нисайе он создал шатание умов [В], Харойву наполнил плачем и стенаниями [В].
Названия контртворений Ангхро Майнью в Моуру и Бахди истолкованию не поддаются; высказывались гипотезы, что «марыду и витушу» это греховные похоти, а «бравару и усаду» муравьи, пожирающие зерно. «Шатание умов», вероятно, нестойкость в вере и ереси. Под «плачем и стенаниями» могут пониматься некие, не названные в авестийском тексте, бедствия, вызывающие «плач и стенания» людей; не исключено также, что имеется в виду чрезмерное (сверх предписанного обрядом срока траура и со слишком громким плачем и причитаниями) оплакивание умерших. Предлагалось и совсем другое прочтение: не «плач и стенания», а «москиты».
В Вэкерте Ангхро Майнью породил паприку Хнафáити, которая околдовала героя Керсáспу; в Урве злых правителей, в Хненте мерзкий, неискупаемый грех педерастии.
В-десятых, наилучшую из стран и мест обитания Ахура Мазда сотворил: Харахваити прекрасную. Тогда этому в противовес состряпал Ангхро Майнью многопагубный, мерзкий, неискупаемый грех погребения трупов [В].
Буквально: выбрасывание трупов, что может быть также истолковано как «оставление мертвецов без погребения» или «выбрасывание трупов на поверхность земли».
Одиннадцатой страной, сотворенной Ахура Маздой в Хванирате, был Хэтумант лучащийся [В]; Ангхро Майнью создал в этой стране йату-колдунов. В двенадцатой, Раге трёхплемённой [В], он сделал то же, что в Нисайе поселил там шатание мысли [В]. В тринадцатой, Чахре сильной, причастной Истине-Аша [В], Дух Зла создал неискупаемый грех сожжения трупов.
По другому толкованию «варение трупов»; см. об этом в примеч. 698 на с. 281. [115]
В-четырнадцатых, наилучшую из стран и мест обитания Ахура Мазда сотворил: Варну четырёхугольную Тогда этому в противовес состряпал Ангхро
Майнью многопагубный неурочные регулы и неарийских правителей страны.
В-пятнадцатых Ахура Мазда сотворил: Хапта-Хинду. Тогда этому в противовес состряпал Ангхро Майнью многопагубный неурочные регулы и неурочную жару [В].
И шестнадцатой из стран, созданных благим богом, была страна у истоков Ранхи, которая управляется без правителей. Тогда этому в противовес состряпал Ангхро Майнью многопагубный зиму, дэвовское творение, и [чужеземных] правителей страны [из народа?] «таожья» [В].
Кроме этих шестнадцати лучших стран, в Хванирате есть и другие страны и места обитания, и прекрасные, и замечательные и выдающиеся, и великолепные и ослепительные [В].
Учение зерванитов
ЗервáнаТермин «ересь» в отношении зерванизма общепринят в иранистике, однако, употребляя его, надо помнить, что он во многом условен. Безоговорочно [116] он справедлив лишь для позднесасанидской эпохи, когда зерванитов было уже очень мало, ортодоксальное богословие было настроено к ним враждебно, резко их осуждало и может быть даже преследовало, но для ахеменидского, парфянского и раннесасанидского времени слово «ересь» применительно к зерванизму это скорей дань традиции, или даже сразу двум традициям, поздней зороастрийской и общечеловеческой: именовать еретиками тех, кто потерпел поражение при расколе (будь то раскол религиозный, или политический всё равно. Троцкий, Зиновьев-Каменев еретики, но сложись история иначе еретиком оказался бы Сталин). С объективно же исторической точки зрения зерванизм до VI в. н.э. настолько же «зороастрийская ересь», насколько внутри современного христианства католичество или протестантизм ереси по отношению к православию: масштаб явления таков, что верней было бы говорить о «течении внутри зороастризма». Но традиция есть традиция: «зерванитская ересь».