О-о-о, это очень долгая и некрасивая история. Но я не хочу сейчас об этом. Может быть, потом когда-нибудь, стараюсь говорить нейтрально, но голос все равно ломается.
Сонька собирается и убегает по делам, а я снова остаюсь одна в квартире. Работы у меня много, но я решила взять себе выходной. Никаких дедлайнов нет, меня нигде не ждут. Никаких встреч и отмененный свиданий. Даже Эндрю и тот молчит. Слился. Скорее всего, в сиськи Инги. Что-что, а они у нее шикарные, это даже я заметила.
Гетеросексуальный Андрюха был обречен.
Кутаясь в теплый кардиган, иду на кухню. Пока Василий доедает
остатки сыра, я допиваю вино и доедаю эклеры. Он зыркает пьяненьким взглядом на меня. Знаю, знаю, нельзя котам алкоголь. Но что уж тут поделать назад не отмотать. Все как в жизни.
Звоню матери.
Татьяна, на выходных нужно морковь посадить. И чеснок. Приезжай.
У меня не получится, мам, мямлю вяло.
Получится. Просто я не хочу этого делать.
Значит, как жрать домашнее, так ты первая, а как потрудиться, так я сама горбатиться должна? мама включает режим ультразвука.
Да я уже два года все в магазине покупаю, мам, бормочу тихо.
Вырастила помощничку не слышит меня. Белоручка, даже банку огурцов закатать не в состоянии.
Я помогу, правда
И в кого ты какая неблагодарная?! Я же все для тебя! Ну как об стенку горох
Да нет же, мам
Нечего сказать? Конечно, нечего! Потому что я права, а тебя жизнь еще обязательно ткнет носом! Попадется тебе свекровь-грымза, а ты даже петуха разделать не можешь.
Мам, ты любила когда-нибудь? тихая слеза катится по моей щеке и падает в бокал.
Что? у мамы даже голос меняется.
Любила, мам? еле слышно.
Кого? она не понимает.
Папу? Меня? Себя?
Удумала же чушь! визг. Папенька твой обычный кобель, нет его у тебя. А тебя я люблю, иначе, что, по-твоему, я делаю?
Третируешь, гнобишь, абьюзишь
Нахваталась пиндосских слов! Вот говорила я тебе не смотреть эти глупые зарубежные передачи. И что? Я была права, запудрили тебе мозг!
Бесполезно.
Слезы льются потоком.
Я в магазин захожу, не могу разговаривать. Пока, мам.
Не дожидаясь ответа, кладу трубку. Достаю из заначки сигареты, открываю окно и курю. Одну за одной. Дышу дымом, успокаиваюсь. В дверь звонят, спешу открыть.
На пороге Слава.
Глава 10. Вот я был, и вот меня не стало
Слава
О, нет! Нет! И нет!
О, да! Да! Да! И да, Таня!
Захожу в квартиру, не дожидаясь приглашения, потому что уверен его не будет.
Дим, может заберешь из моей квартиры своего брата? возмущается Таня достаточно вяло, скорее для проформы. Тем более что Сони нет дома.
Пока она разговаривает с моим братом, я осматриваюсь. Обычная, абсолютно ничем не примечательная двушка. Мебель, как и ремонт, не новая, но видно, что обитатели этого жилища следят за уютом.
Прохожу в кухню. Пахнет сигаретами. Удивляюсь не знал, что Таня курит. В подтверждение нахожу на столешнице пачку сигарет и пустую банку кофе, очевидно, используемую в качестве пепельницы. Рыжая мурчащая подушка лежит на спине. На обеденном столе. Рядом окровинутый бокал с остатками вина.
Тань, а что ты сделала со своим припадочным? Он как-то странно спит, ты не находишь? выглядываю из кухни.
Таня по-прежнему стоит на пороге и общается с Димкой.
Это потому, что он пьяный, закатывая глаза, отвечает она.
За что ты так с котом?
Нечего было воровать у меня вино! сразу ершится. Сам виноват.
Слышу, как за братом закрывается дверь. Он у меня из понятливых, без лишних слов сообразил, что надо свалить. Таня заходит в кухню, складывает руки на груди, закрываясь от меня, окидывает странным взглядом. Я привычно жду, что она начнет меня посылать и выгонять, но неожиданно слышу:
Кофе будешь?
Буду, отвечаю после заминки.
Садись.
Сажусь. Тяну руку к коту, тот уже в отрубе. Снимаю его со стола и кладу себе на колени. Толстяк не сопротивляется. Одним глазом поглядываю за Таней, которая неспешно делает кофе. Ставит передо мной чашку и придвигает сахарницу. Отбирает кота, уносит его в угол и кладет на огромную подушку.
Возвращается. Вместо того, чтобы сесть напротив, подходит к окну и открывает его. Прикуривает сигарету, на меня не смотрит.
Поднимаюсь и подхожу к ней, беру новую сигарету и щелкаю зажигалкой. Сейчас только обед, а рыжая уже успела наклюкаться. Это меня настораживает. Тяну дым и сканирую взглядом Таню.
Она выглядит совершенно иначе, не такой, как я привык ее видеть. На ней домашний костюм, сверху теплая кофта, хотя сегодня довольно тепло, очевидно, Таня этого не замечает. Волосы на скорую руку собраны в пучок, на лице ни грамма макияжа. Вся она выглядит какой-то потерянной, сбившейся с пути. Мне очень близко это состояние.
В честь чего праздник? спрашиваю беззлобно.
Мне важно понять: пила она по какой-то причине или потому, что пыталась заглушить внутренний голос.
Отметили Сонин развод, отвечает ровно, глядя в окно.
Выдыхаю.
Снова курим молча. Мне не нравится сигарета в ее руках, но я понимаю я никто
для нее сейчас, и мое мнение веса никакого не имеет. Не заслужил.
После того, как Таня рассказала мне все, я оказался на грани срыва. Чего мне стоило снова не приложиться к бухлу Только никотин и спас, хотя не должно быть этой замены. Столько ненависти к самому себе я не чувствовал еще никогда. Тогда я четко ощутил, что того, кем я был, больше нет.