Потому мгновенно возник вопрос кому достанутся ныне бесхозные земли, с людьми, городами и производствами на них. Виновники гибели клана демонстративно отошли в сторону, показывая богатство рода, честь и гордость мол, их вполне удовлетворила смерть обидчиков. Бывшие клановые рода медлили думали, что все будет по-прежнему? Император глянул вполглаза и вернулся к выбору новой фаворитки.
Уловив настрой, в столице тут же принялись методично делить чужое, договариваясь, интригуя, собирая альянсы и вороша старые противоречия. К концу месяца все должно было обрести новых хозяев без единого выстрела или всплеска силы. Солидные люди предпочитали воевать, заседая за длинными столами, выдвигая в наступление армии чисел банковских счетов, сотрясая воздух залпами криков о древности рода и перечислениями боевых рангов своей родни и вассалов. Мнение будущих жертв никого не интересовало те сами похоронили себя промедлением.
Пока в столице кипели интриги, кочевали солидные суммы с одного счета на другой, гремели дуэли днем и шептали ночью фаворитки, Панкратовы с грацией топора перекинули на землю мертвого клана половину собственной армии. Пока остальные говорили, специалисты клана работали без сна и отдыха над тем, что принято деликатно называть «обеспечением лояльности». Выходило на удивление быстро и легко, практически без крови. Просто был один господин, а стал другой, и даже бремя налогов снизил простые люди принимали изменения довольно спокойно, а аристократы даже рады были перейти под руку уважаемого клана скопом, не теряя налаженных связей и цепочек производства. Большее их число, во всяком случае
Так что когда в столице все поделят, внезапно окажется, что земли де-факто уже принадлежат Панкратовым приняты присяги, развешены штандарты и гербы. Остальные, разумеется, будут недовольны. Разумеется, соберут бессмысленную говорильню и даже напишут письмо императору. И, само собой, утрутся. Потому что делить чужое это одно, а воевать, оплачивая кровью и жизнями, совсем другое. В столице разучились идти умирать, предпочитая посылать на смерть вассальные рода, наемников, должников, на худой конец младшее поколение. А ведь этого не хватит, совсем не хватит воевать придется не с хилыми родами Китая, промышлявшими набегами и контрабандой, не с вольницей Свободных земель, не с мятежной областью, одуревшей от поборов, не вести вялотекущую «родовую войну» третью сотню лет в каком-нибудь глухом уголке земли. Стоит сорваться лишнему слову о войне и враг сам придет к ним, в их дом, без единой секунды промедления.
Михаил Викентьевич оскалился хищной улыбкой и хрустнул пальцами, вытягивая руки, сцепленные в замок. Воевать он умел и любил, как и боевой костяк клана. Как и три клана-союзника. Так что старикам-интриганам ничего не перепадет, разве что затаят недоброе и попытаются отыграться в будущем, на что совершенно наплевать потому как все против всех затаивают и пытаются.
На мгновение промелькнула мысль интересно, если бы его сын остался жив, стал бы он таким же осторожным столичным мудрецом, ради спокойствия и жизни внуков, правнуков? Вместо боя тепло камина, мелкий карапуз на коленях, цепляющийся за бороду Князь мотнул головой, отгоняя теплый образ. Не судьба ему проверить.
Вы лишили меня сына, а я лишу вас всего, тихо, одними губами произнес он, со злостью рассматривая скопление башен-гигантов в центре города.
Он не боялся прослушки окна с той стороны выглядели сплошным зеркалом, а усилия тех, кто пользовался аппаратурой снятия звука с поверхности окна, блокировал крошечный механизм,
приклеенный десятком резиновых лапок к внутренней стороне оконного стекла, что еле заметно для глаза выводил беззвучный ритм. Хозяин кабинета притронулся подушечками пальцев к прохладной глади и прислушался. Нет, не слышно, только легкая дрожь покалывает пальцы. Зато у наблюдателей на другой стороне улицы гремит в наушниках легендарный протяжный бас: What a wonderful world. Чуть хрипловатый, наверняка все-таки помехи Быть может, так даже лучше словно со старой пластинки, по которой скользит игла проигрывателя. Во всяком случае, это ощущение куда ярче, чем бесцветные разговоры по эту сторону окна.
У соперника нет сил для прорыва блокады. С учетом отсутствия существенных запасов продуктов аналитики прогнозируют капитуляцию в течение месяца
Нет. Войска отвести, семье Остер принести извинения и выплатить контрибуцию. У них есть потери?
Трое раненых, господин.
Обеспечить медицинскую помощь, выделить целителя. Предложить от моего имени восстановить инфраструктуру и несколько выгодных контрактов.
Если семья Остер проявит крупицу сообразительности будут процветать, а там, глядишь, у Панкратовых появится новый боевой род. Сражаться против армии и умудриться отступить без потерь дорогого стоит. Таких следовало беречь, неспешно связывая родством и бизнесом, благо меж ними не было трупов а значит, и стены злобы.
Да, господин. По вашему слову.
На этом все?
Нет, господин. Референт слегка замялся, перелистнув страницу назад, и изобразил чтение с листа неправдоподобно, с его-то идеальной памятью.