Дохнуло приторным запахом духов из открытого флакона у самой дверцы. Николай аж отшатнулся еще не хватало, чтобы Машка унюхала, и, подцепив двумя пальцами флакон, вытянутой рукой отставил его на дальний край стола. На обратном пути прихватил стул проще рассмотреть содержимое сейфа сверху, не прикасаясь к
нему.
Внутри бумаги, сцепленные скрепками, уложенные в цветной пластик файлов, аккуратно сложенные стопкой. У левого края несколько миниатюрных кассет и черный корпус диктофона все в прозрачном файле. Две пухлых пачки с алыми банкнотами у задней стенки, укрытые еженедельником от случайного взгляда.
А на самом дне сейфа, под другими бумагами, проглядывал серый картон личного дела точно такой же, как у сотен папок в архиве.
Еще десяток минут Николай внимательно рассматривал содержимое, впечатывая в память расположение каждого листочка, каждого изгиба пластика после его ухода все должно выглядеть абсолютно так же. Мысль, что он уже перешел ту грань, что отделяла простое любопытство от взлома с проникновением, вынуждала действовать максимально аккуратно. Визит в кабинет еще можно было как-то объяснить мол, услышал шум, звон стекла, решил проверить а вот насчет сейфа придется объяснять уже прокурору. Потому он и стоял, то закрывая глаза, чтобы восстановить содержимое по памяти до последней детали, то открывая вновь, сверяя запомненное с реальностью. Когда Николай уверился, что запомнил все точно, рукой аккуратно поддел за самый низ, чтобы протиснуть под основание горки бумаг ладонь, и медленно перенес все на стол. Далее разложить все послойно, «размазав» содержимое по плоскости стола. И последним аккордом скинуть с себя кофту, подоткнуть ею низ двери, чтобы свет не пробивался в коридор, и закрыть дверь на ключ.
Чтение получилось занимательным. Настолько, что Николай, еще не просмотрев и трети бумаг, начал беззвучно повторять: «Сволочи. Какие же они сволочи».
Информация никак не укладывалась в голове. Они же женщины! Даже дикие звери жалеют младенцев, а эти сложно слово подобрать. Николай никак не мог назвать себя «чистеньким», но в такую откровенную грязь ни он, ни его отряд в жизни не лезли.
Если убрать эмоции с-суки, какие они все же с-суки Так вот, если все-таки убрать эмоции Есть у одаренных логичная в общем-то особенность тело под влиянием дара изменяется, привыкая пропускать через себя энергию, усиливается для восприятия нагрузок. Характер изменений индивидуален, как рисунок радужки или отпечаток пальца, влияет на него все: возраст, стаж, стихия, частота практик, наследственность, любимые заклинания и еще сотня других причин. Дар рисует внутри тела уникальную картину энергетических линий и их взаимодействия поэтому, потеряв ногу, Николай практически утратил над стихией контроль. Теперь представьте, что в результате травмы, болезни или старости какой-то орган выходит из строя одаренные не бессмертны и подвержены болезням, хоть и в куда меньшей степени, чем обычные люди. Можно обратиться к Целителям они помогут, но тоже далеко не всесильны. Иногда нет другого выбора, кроме трансплантации органа.
И вот в тело одаренного, в его энергетическую структуру, в картину дара, вставляют осколок чужого тела. Если это орган другого одаренного эффект будет похлеще забитого в зеркало гвоздя. Разве что сын поделится с отцом почкой или частью кожи, но только при условии, что они практиковали одинаковую стихию и далее по списку. Без гарантий. Поэтому трансплантируют от обычных людей. В отлаженном механизме появляется крайне хрупкая деталь, сродни глиняной шестеренке в чугунном механизме паровоза. Чуть напряжешься и разлетится в клочья, обрывая жизнь хозяина. Прирабатывать новую деталь придется очень долго, и чем больше возраст, тем капризнее дар относится к поврежденному полотну тела.
Но давайте представим невозможную ситуацию хорошо развитого, спортивного, абсолютно здорового одаренного, который к четырнадцати годам так толком и не коснулся своего дара. Его тело пронизано энергией, но из-за отсутствия практик вместо картины дара чистый холст. Вырезай и латай любое старое полотно рисунок на нем восстановится сам и никаких ограничений на пользование даром.
Невозможная ситуация, совершенно. Во-первых, парень должен пройти мимо проверки на дар при рождении, при поступлении в детский сад, в школу и далее на школьных медосмотрах. Во-вторых, соблюдать диету, заниматься спортом, быть достаточно интеллектуально и духовно развитым. В-третьих, не пользоваться силой, не тренироваться, не осознавать себя одаренным вовсе иначе ведь сам потянется к стихии, не удержится. Невозможно, тем более при соотношении одаренных один к десяти тысячам. Невозможно, особенно с учетом пристального внимания СИБ Или очень, очень дорого. Какие же они все-таки сволочи, Максимка
Николай в свое время очень плотно интересовался этой темой сам ведь калека, но даже его воротило от мысли убийства ребенка ради обретения ноги или руки. Это
надо быть совершенно повернутым головой, пресыщенным властью и беззаконием, чтобы равнодушно ждать, пока для тебя вырастят новое сердце, печень, почки. Эхом пронеслась мысль куда же он вляпался?..