Злился Терминатор, но как-то горестно на сей раз, без огонька.
Оставшиеся в живых коллеги и Ева активно кивали в такт словам начальства и всячески давили из себя рабочий энтузиазм. Так весь день и прошёл. Дел накопилась уйма, все сосредоточенно суетились, а грозное начальство стимулировало на работу своим непрерывным бухтением. При такой занятости думать о посторонних вещах времени не было. Ева оторвалась от анализа данных только вечером и внезапно поняла, что осталась в лаборатории совсем одна, рабочий день давно был окончен, а она и не заметила. Впрочем, это и немудрено часов и окон в помещении не было, а привычка Евы, когда требовалось, полностью концентрироваться на одной задаче, и не замечать того, что твориться вокруг, нередко приводила к аналогичной ситуации и раньше.
Ева потёрла воспалившиеся от долгого напряжения глаза ощущение словно песку насыпало, потянулась, повращала затёкшей шеей. Достала из ящика глазные капли, так и эдак покрутила флакончик, проверяя сколько там ещё осталось, и закапала лекарство в глаза. Поморгала. Ещё раз осмотрелась вокруг тишина и никого нет.
Вообще-то, Ева не любила задерживаться на работе, так что, как правило, уходила одной из первых, а сегодня вот... все разбежались, а её бросили.
Даже не попрощались...
Хотя может они и прощались, но она, судя по всему, не заметила этого, полностью занырнув в мир самых разных данных. Что-то ей не понравилось в последней серии экспериментов цифры не сходились. И она всё перепроверяла с самого начала, но так и не нашла, где же закралась ошибка, а ведь если не найдёт и что-то произойдёт
с оборудованием, ей прилетит так, что мало не покажется. Хочешь не хочешь, а придётся искать огрехи в работе до победного.
Она встала из-за стола, ещё раз и как следует потянулась, так что в спине что-то смачно хрустнуло. Отправилась в раздевалку за смартом и прочитала сообщение от Никитина, из которого узнала, что тот сегодня ночует в институте, и расстроилась. Но потом подумала-подумала и решила поступить также работы много, а идти сейчас домой... одной... по темноте... после того, что случилось с Витькой и с бывшим...
Ну уж нет, увольте.
О чём и написала в ответе любовнику: «Привет. Печаль:( Слышал новость этот придурок Громов куда-то делся. Следователь вокруг меня крутится, словно это я виновата. Может, даже в чём-то подозревает, представляешь? Боюсь теперь идти домой одна. Тоже, пожалуй, тут зависну на ночь всё равно работы по горло. Пиши или звони, как будет свободная минутка, кофе вдвоём попьём. Целую крепко Твоя репка;)))».
После чего она выбралась на улицу, решив подышать свежим воздухом, а заодно прошвырнуться к торговому автомату ноги размять и купить себе кофе... и шоколадку с лесными орехами.
Дождя не было, ветра тоже почти не чувствовалось затаилась природа.
Подвижные вечерние сумерки уже иссякли, им на смену пришла пронзительная в своей неподвижности темнота ни людей, ни транспорта не видно. Лишь по небу лениво ползли тяжёлые и круглые словно камни тучи, а вся остальная территория научного института обезлюдила. И огромные однотипные здания таращились вовне однотипными же, здоровущими, чёрными, слепыми окнами а Ева маленькая такая, её и не видно и не слышно, и не найти, если что...
Ева аж поёжилась от таких мыслей.
Есть что-то жуткое в одинокой осенней ночи, когда повсюду царит запах увядающей природы.
Худенькая фигурка Евы неосознанно жалась к подсвечивающемуся и гудящему автомату по продаже всякой всячины, медленно пила свой латте, жевала сладкий батончик, и с удивлением смотрела на сидящую на крышке автомата здоровенную чёрную птицу. Птица, в свою очередь, внимательно следила за человеком, гипнотизируя Еву своими немигающими непроницаемо чёрными глазками, и не думала улетать не видя в тщедушной Еве угрозы. А вот Ева опасалась: «А ну как налетит, да как клюнет». А ещё она пыталась вычислить: это ворон, или грач.
Тут что-то громко брякнуло, вроде как мусорный бак видимо, припозднившиеся строители что-то тяжёлое выкинули, и птица, напуганная этим грохотом, вспорхнула и улетела в темноту. Ева достала было из кармана смарт, дабы полистать новостную ленту, но тут из-за угла здания показались два тёмных человеческих силуэта и зашагали прямо к ней. Ева взволновалась, огляделась вокруг больше никого. Без какой-либо внятной причины ей вдруг стало не по себе от вида этих неуклюже шагающих к ней безликих и чёрных человеческих фигур. Ева заторопилась обратно в свою лабораторию.
В родным здании тоже царила тишина.
Свет в длинных коридорах пригасили для экономии электроэнергии, и они теперь тонули в полумраке, особенно на поворотах жутковато немного. Зато обезлюдившая экспериментальная лаборатория казалась Еве даже уютной. И одиночество тут её не тяготило. Наоборот, можно было, не стесняясь никого, задрать ноги на стол, откинуться на спинку стула и в нарушении всех правил с наслаждением перекусить сладеньким прямо на рабочем месте. Да и музыка весёленькая сейчас никому не помешает.
Около десяти нарисовалась администраторша и обломала весь кайф. Сорокалетняя, ответственная дамочка, с осунувшимся лицом без следа макияжа, излишне короткой стрижкой жидких волос и тусклым взглядом человека в затяжной депрессии неприязненно поинтересовалась у Евы собирается ли та уходить домой или намерена поселиться в этом помещении.