Ну?
Они могли внушить пилоту какую-нибудь пакость, его надо вернуть!
Это невозможно.
Тогда мы проиграли.
Несколько секунд трубка телефона молчала.
Можешь что-нибудь сделать?
Что?
Не знаю, думай, твоя голова должна варить лучше моей. Я иду к генералу.
Связь прервалась.
Роман, чувствуя себя разбитым, присел на кровать. Номер выглядел так, будто по нему промчались конники Мамая. Но убирать ничего не хотелось, да и не его это была забота. Вьюгин ждал от него чуда, а он не знал, с какого боку подступиться к решению проблемы.
В дверь постучали.
Войдите.
Вошла горничная, округлила глаза.
Ой! Мне сказали, что у вас
Подождите, пожалуйста, минут десять.
Хорошо. Девушка выскочила в коридор, ошеломлённая увиденным.
Роман потрогал
вспухший подбородок, обнаружил ссадину, поплёлся в ванную на дрожащих ногах. Олег Харитонович не зря предупреждал его, что активник должен уметь защищаться на физическом уровне, без всякой приставки «пси». А он с детства не любил драться.
Струя холодной воды освежила, унесла часть серого тумана из головы. Роман взбодрился. Подумал, что неплохо бы заняться лечением опухоли, но время не ждало, и он вернулся в гостиную, запустил процесс выстраивания силового энергетического столба, заставляя чакры вспыхивать одну за другой от нижней к верхней.
Процесс занял две минуты.
З-з-зд-д-др-р-ра-а-во-о-о! закончил он попытку сконцентрироваться на «сиянии», негромко, но гулко, так, что завибрировали все кости головы.
Теперь можно было идти в атаку, бросаться грудью на «амбразуру» чужого психофизического «пулемёта». Неизвестно, что Арчибальд или его подручные сделали с пилотом «Руси», но Роман был уверен, что космонавт запрограммирован на определённое действие. Оставался маленький шанс достучаться до его подсознания и заблокировать спящую программу.
Он набрал номер Вьюгина.
Я ещё не успел отозвался майор.
Ты видел пилота, представь его.
Нашёл время
Представь! Он зомбирован!
Ты с ума сошёл?!
Роман сдержал ругательство.
Афоня, блин!
Хорошо, смотри, хотя я не верю
Роман сосканировал мыслеформу, возникшую в воображении Вьюгина и отключил телефон, не желая выслушивать сбивчивые возражения майора.
Сел в кресло, расслабился, представил себе космодром сверху, стартовую позицию «Ангары», сам модуль. Сосредоточился на «путешествии вне тела», неуловимой «пулей» рванулся сквозь пространство к кораблю, собираясь просочиться сквозь корпус модуля и выйти на ауру-сознание пилота.
Что-то выросло впереди, сформировалось из ничего. Стеклянная стена!
Он ударился о стену всем «мысленным телом» и едва не потерял сознание. Стеклянная стена отразила «мыслетело», как зеркало луч света. Лишь через несколько мгновений пришла догадка, что его остановила мысленно-энергетическая волна, инициированная целой группой людей.
«Сенсы Афанасия?» в замешательстве подумал он.
Но препятствие сформировали не подчинённые Вьюгина, а чужие сенсы, способные объединять пси-поля в единую структуру. Роман узнал этот «запах», соответствующий негативным эмоциям типа презрения, угрозы, неприязни, свирепой жажды мщения, самоуверенности и враждебности. В этом же «больном» пси-диапазоне варилась и душа Арчибальда Феллера, не допускавшего мысли, что ему кто-нибудь осмелится перечить.
Роман угрём метнулся вокруг модуля, пытаясь найти в стене щель, но везде натыкался на твёрдую гладкую поверхность, отбрасывающую его прочь, как только он вонзал лезвие мыслеволи в корпус модуля. В какой-то момент ему показалось, что он нашёл-таки дырку в стене психофизического зеркала, нырнул в неё с нетерпением, ожидая выхода внутри корабля. Но дыра вдруг превратилась в прожорливую пасть, утыканную кинжаловидными зубами, и он еле успел выскочить обратно, «ободрав» о них «кожу».
Кто-то злобно и презрительно засмеялся очень далеко, за пределами космодрома, и одновременно рядом.
Роман сжал зубы, узнавая этот смех.
«Арчибальд!»
Ещё один взрыв хохота, высверк безумных ледяных глаз, раскатистый шёпот:
«Ты проиграл, экзор!»
Роман не ответил, продолжая искать выход из положения.
Выход нашёлся сам собой. Точнее, его подсказал Афанасий, позвонивший в этот момент:
Мы не можем перенести старт, нет оснований. Генерал отказался разговаривать на эту тему с начальством. Даже если мы задержим Транквилиди
Кого?
Это фамилия той женщины, её здесь почему-то зовут Виринеей. Она психолог. Даже если мы её задержим, корабль уйдёт на орбиту. Наши сенсы советуют
К чёрту их советы! Пусть думают о пилоте, мысленно окружают его в модуле нет, пусть думают обо мне!
Зачем?
Мне нужна их подпитка, я смогу на них опереться.
Хорошо, попробую.
Голос Афанасия уплыл из эфира.
Роман полностью переключился на «странствие вне тела», вновь воспарил над Углегорском, над тайгой, над космодромом, нашёл стоящую на пусковом столе ракету с модулем.
Поддержка пришла словно его подключили к мощному источнику электропитания, аж засверкало перед глазами! когда он ласточкой спикировал на модуль с небес.
Однако «стеклянная стена» была на месте, и даже вооружённый «до зубов» энергоимпульсами сенсов (интересно, что они думают о нём в этот момент?) «призрак» Романа не смог пробить её с наскока, чтобы