Итак, осторожно сказал Глеб, опасаясь, что бедная женщина снова может разрыдаться и пояснения затянутся до утра. Пожалуйста, успокойтесь. Мы вам поможем. Но нам надо знать как можно больше. Когда вы видели мужа в прошлый раз, что он вам говорил, куда направлялся, с кем общался. Любая деталь может оказаться очень важной, постарайтесь.
Вчера, ответила Ирина, нервно перебирая пальцами по стакану. Он сказал, что поедет в клуб. Сел в паровик и уехал. И не вернулся. И его нету. Я прождала его всю ночь, глаз сомкнуть не могла. Утром уже побежала в полицию. просила помочь, но мне сказали, что если муж ушел от жены и всего день его нет, то искать не станут. Поводов нету, говорят. Представляете?
А я не удивлен. Они могли, вставил Порфирий. Никакой деликатности, как не было, так и нет. Этот новый начальник, как его, окаянного, Пожарский, тот ещё сухарь. Прямо как некоторые.
Он кинул многозначительный взгляд на Глеба.
Именно! Я даже к самому начальнику пришла, кланялась, умоляла. А он мне «нет» и всё тут. Идите мол, домой, мужа дожидайтесь. А уж коли на третий день не явится, тогда и приходите, не раньше, Ирина с надеждой посмотрела на кота, будто тот единственный во всей комнате, кто может понять её горе.
Значит, в околотке отказались принимать ваше заявление? сердито переспросил Глеб, чувствуя не то досаду на бывших коллег, не то укор совести, что сам был не там и не смог сразу помочь этой убитой горем женщине.
Не приняли, вздохнула Ирина.
Всё понятно, кивнула Анна Витольдовна. Вам нечего бояться, мы не они, мы не отмахнемся от вас просто так, Ирина Петровна. Что за клуб, в который направлялся ваш муж?
Клуб коллекционеров, он в нем уже лет двадцать состоит. Улица Восточная, дом пятнадцать. Они там проводят свои собрания. Миша позавчера снова какую-то редкую штуку купил. Простите, я сама-то в этом ничего не понимаю, лишь бы муж был счастлив. Но он очень радовался, хвастался ей. Такой счастливый ходил.
А вы знаете, где он приобрел себе новый экспонат? спросила Анна Витольдовна, уже заранее зная ответ.
Конечно, Ирина кивнула. В аукционном доме Табакова. Он всегда туда ходил, на все торги. Денег это стоило нашей семьей немеряно, но я бы все отдала, чтобы Мишенька мой счастлив был.
Она уронила лицо в ладони и горько заплакала.
Глеб тяжело выдохнул, барабаня пальцами по столу. Женские слезы настолько тяготили его, что он боролся с малодушным желанием выйти на улицу, под благовидным предлогом «покурить», да там и переждать.
Во что был одет ваш муж, когда вышел из дома? спросила Воронцова, когда Савельева немного успокоилась.
Черная дубленка, цилиндр, костюм его любимый, в клеточку,
Анна Витольдовна вздернула брови, покивала своим мыслям.
К нему кто-то приходил? спросила она. Звонки, письма? Что-то такое?
Да, ответила Савельева. Письмо ему пришло. Мишенька сказал, что это от товарищей из клуба. Поздравляют с удачным приобретением и приглашают прямо сегодня приехать и похвастаться новым экземпляром. Он такой радостный был, такой радостный. Поцеловал меня, сказал, что скоро вернется и уехал тотчас.
Картина складывалась такая, что итог дела, скорее всего, увы, несчастную Ирину не обрадует. Воронцова медленно покивала, грустно думая о том, каковы шансы, что Михаил всё ещё жив. И шансы те были невысоки.
Итак, сказала она, подытожим. Позавчера ваш муж приобрел нечто на аукционе. Вернулся домой. Получил письмо, приглашение в клуб. Сел в паровик, уехал. Пока что ещё не вернулся. Всё так?
Ирина часто закивала.
Вы поможете найти его? дрожащим от волнения голосом спросила она. С ним всё будет хорошо?
Конечно, всё с ним будет хорошо, Глеб подошел ближе, присел рядом, осторожно положил руку на локоть Савельевой. Вы сейчас езжайте домой, вдруг он уже там? Если вернется, то вы нам обязательно позвоните, а мы прямо сейчас начнем его искать, чтобы он как можно быстрее ехал домой. И крепко его отчитаем, чтобы больше так вас не заставлял волноваться, хорошо?
С благодарной наивной улыбкой Ирина поднялась, попрощалась и вышла.
Анна Витольдовна глубоко вздохнула. Одно дело мечтать о новом заказе, чтобы было куда канализировать свою кипучую деятельность,
а не зарастать мхом, просиживая в кабинете. Но увы, новый заказ и означал новое человеческое горе, а к чужим страданиям Воронцова не смогла огрубеть даже за столько лет службы.
Вы зачем ей сказали, что вернем её мужа домой? с холодом в голосе спросила она, поворачиваясь к Буянову. Вы же понимает, что
Всё я понимаю, перебил её Глеб. Приобрел что-то ценное, получил странное письмо, уехал и не вернулся? Нам всем очень повезет, если Михаил Игоревич обнаружится хотя бы в больнице, а не в мертвецкой. Только пусть эта бедная женщина ещё хоть несколько часов проведет в душевном спокойствии, надеясь, что муж вернется.
Если он не вернется, будет только хуже, заметил Порфирий. Чем раньше поймет, тем раньше смирится. Как бы жестоко это не звучало.
Меня уже терзают подозрения, что лучше несчастной Ирине не станет, Глеб нервно дернул плечом. Поводов для оптимизма, кажется, нет.
Ну отчего же? мурлыкнул Порфирий. Варианты всякие бывают. Ушел в бега, едет в Париж с любовницей, на радостях от удачной сделки отравился в запой. Может он с друзьями на зимнюю рыбалку отправился, откуда нам знать? Мужчины в долгом браке всякие фортеля могут выкинуть.