Первый лот картина неизвестного художника-пейзажиста-романтика «Фруктовый сад». Начальная цена пятьсот рублей! Кто больше, дамы и господа? Не стесняйтесь, делайте ставки!
Следующий час для Воронцовой слился в единый стук молотка по трибуне и выкрики аукциониста: «Вижу семьсот! Кто даст больше? И Продано!»
Безусловно, экспонаты были интересны, однако тот азарт, с которым Успенский следил за торгами, выжидая момента, ей не передавался, отчего она откровенно начала скучать.
Триста! крикнул подле неё Успенский, заставив Анну удивлённо повернуться. Она упустила момент и теперь пыталась понять, за что идут торги.
Триста, прекрасно! Кто больше? Триста раз Триста два
Пятьсот! выкрикнул тучный мужчина, сидящий в углу.
Пятьсот! Принимается, оживился аукционист. Пятьсот раз
Шестьсот! Павел Евгеньевич не собирался сдаваться.
Шестьсот! Раз, два, три Продано! Молоток стукнул, оповещая о заключённой сделке.
Да! Успенский, не в силах сдержать чувств, взял Анну за руку. Удалось! Видели, как торговался тот господин? У него железная хватка. Впрочем, на этот раз повезло мне.
Поздравляю, улыбнулась Анна, всё ещё не понимая, за что шёл торг. И обладателем чего вы стали?
Сборник стихотворений Пушкина из первой партии, отпечатанной в Петербурге! Вы разве не слышали? Успенский выглядел слегка расстроенным.
Простите, Павел Евгеньевич, задумалась, Анна отвела
взгляд.
А сейчас только для вас, дамы и господа! Статуэтка богини Гекаты. Пятнадцать сантиметров, металл серебро. Автор работы Аукционист взял паузу и, выждав, когда напряжение нарастёт, объявил: Яков Брюс!
Шёпот пронёсся по залу, точно лёгкий ветер.
Не может быть! Ерунда! слышалось вокруг. Не у нас в Парагорске!
Это надувательство! громко заявил Марк Витальевич. Работы Брюса не сохранились!
Всеобщий гул голосов поддержал старика.
И тем не менее, это одна из его скульптур, о которых ходят легенды, улыбнулся аукционист, став похож на кота, продающего сметану. Все документы подлинности имеются, как и клеймо автора.
Успенский цокнул языком, и Анна, не сдержавшись, прошептала:
Павел Евгеньевич, просветите, о чём речь?
Яков Брюс колдун Петра Великого. Говорят, он создал несколько статуэток и раздал своим последователям, чтобы и те творили магию. Однако я был уверен, что это не более чем легенды Но теперь
Начальная цена две тысячи! провозгласил аукционист.
И не успел он задать привычный вопрос «Кто больше?», как его перебил тучный мужчина из первого ряда в клетчатом костюме:
Две с половиной!
Три! раздался знакомый женский голос от дверей.
Анна обернулась и с удивлением увидела Ольгу Валентиновну, вскинувшую руку.
Три с половиной! проворчал старик.
Четыре! не сдавалась Ольга.
Четыре пятьдесят, робко поддержала дама с вуалью на лице.
Пять! рявкнул «клетчатый» так грозно, будто собирался объявить войну всем прочим желающим приобрести статуэтку.
Шесть! огрызнулась госпожа Успенская.
Боже мой, Ольга Павел побледнел.
Семь! врезался в спор Марк Витальевич.
Семь пятьсот! Ольга начала колебаться.
Семь шестьсот! Дама в вуали вскинула голову.
Семь восемьсот! набычился старик.
Десять тысяч! объявил господин в клетчатом, поднимаясь со своего места. Десять тысяч рублей!
Повисла напряжённая тишина, и тут же аукционист, будто опомнившись, крикнул:
Десять тысяч раз!.. Два!.. Три!.. Продано! Статуэтка Гекаты уходит господину в клетчатом костюме из первого ряда!
Раздались аплодисменты, будто данный господин сотворил некое чудо. Анна же оглянулась, чтобы увидеть Ольгу, но та уже исчезла, будто её тут и не было.
Павел Евгеньевич сидел, хмурясь и потирая переносицу.
С вами всё в порядке? уточнила Анна.
Да Да, вполне. В целом я даже рад за господина и его покупку, но Ольга Она же не собиралась сюда.
Почему бы и нет? Наверняка ей просто стало одиноко, предположила Анна, и Успенский, нехотя, кивнул.
Ещё пара лотов ушла без ажиотажа, и аукцион завершился. Павел попросил Анну подождать его, а сам подошёл к Марку Витальевичу:
Ну, видите? Никакого Шекспира. Зато Пушкин теперь будет стоять у меня в шкафу, рядом с «Уникальным Парагорском».
Радуйтесь себе, господин Успенский, проворчал старик. В другой раз непременно привезут Шекспира, и я его куплю, даже если за это придётся отдать дочкино приданое!
Суровый вы человек, хмыкнул тип с напомаженными усиками. Удачного вечера, господа, и всех с наступающим Рождеством!
Все раскланивались друг с другом, а те из участников аукциона, кто стал обладателем той или иной вещи, отправлялись подтверждать сделку и вносить оплату.
Анна же, ожидая Павла Евгеньевича, по привычке разглядывала сквозь магический прищур окружающих. Один из пришедших невзрачный мужчина в сером костюме стоял подле сцены, будто присматриваясь к чему-то. Глянув на него, Анна заметила магическое свечение ауры, и в тот же миг господин, словно подтверждая её теорию, вскинул руку и точными выстрелами пульсаров поразил служащих, охранявших дверь в кабинет.
Однако что бы он ни замышлял, осуществить задуманное ему не удалось. Словно тень из-за колонны на него выпрыгнул Демид, одновременно ударив магическим разрядом. Не ожидавший такого злодей едва успел увернуться, но Анна видела: разряд всё же задел его руку, и та вмиг повисла как неживая.