Наконец показался особняк с его траурными лентами и печалью, застывшей в оконных стёклах.
Здесь я вас оставлю. Спасибо за поездку, Глеб улыбнулся Ольге.
Вам спасибо за составленную компанию, откликнулась госпожа Успенская. А если передумаете насчёт обеда, буду рада видеть.
Буянов выпрыгнул из саней, кивнул спутнице и, развернувшись, двинулся к дверям. За спиной послышался свист, и звон бубенцов оповестил об отъезде саней.
Поднявшись по ступеням, Глеб, воспользовавшись дверным молоточком, постучал. Дверь открыли почти сразу, точно слуга стоял у порога, ожидая кого-то. Увидев Буянова, старик глубоко вздохнул и поклонился:
Чем могу помочь, господин?
Глеб Яковлевич Буянов, из детективного агентства. У меня к вам несколько вопросов.
Слуга дрогнул что не укрылось от взгляда Глеба:
Да о чём же, господин Буянов, мне вам рассказывать?
Для начала давайте я зайду в дом. А после решим, есть у вас для меня информация или нет.
Старик нехотя отступил, и Буянов перешагнул порог. Дом всё ещё хранил тяжёлый запах смерти: ладан, перемешанный со свечным воском, точно пропитал каждый уголок. Занавешенные окна плохо пропускали солнечный свет, отчего в комнатах царил полумрак.
Буянов покосился на зал, где давеча проходило прощание с Мартыновым. Заходить туда снова ему не хотелось, впрочем, и слуга, видимо, не собирался его туда приглашать:
Идёмте на кухню, если вы не возражаете, предложил старик. Там и поговорим.
Вместе они миновали анфиладу комнат и очутились на просторной кухне. Тут, в отличие от остального дома, в окна лился холодный зимний свет, а потрескивающая печь создавала хотя бы подобие уюта.
Кофе или чай желаете? уточнил слуга.
Кофе, пожалуйста. Но без яда, пошутил Глеб, и старик поморщился, явно не оценив шутку.
Сев за стол, Буянов снял перчатки и шляпу, огляделся:
Я не расслышал, как вас зовут?
Лука Трофимович Куницын, отозвался старик.
Приятно познакомиться, улыбнулся Глеб. Так вот, господин Куницын.
Давайте без этого, попросил его старик. Господами хозяева были. А я Лука.
Разрешите хотя бы по имени-отчеству. Всё же годы.
Слуга оглянулся, с удивлением взглянув на Глеба:
Вы, господин Буянов, точно с Луны свалились? Разве ж мне обидно за имя моё? Ничуть. Так что говорите. Чего хотели? Лука вам всё скажет.
Расскажите, как умер господин Мартынов.
Да что тут рассказывать? слуга нахмурился. Страдал он по своей супруге. Так страдал, что не выдержал вот и принял яду. Уж лучше так, вместе, чем порознь.
И вы его сразу же нашли и полицию вызвали? уточнил Глеб.
Старик поставил чашку перед Глебом, молча налил в неё кофе и уже хотел отойти, но Буянов ухватил его за руку. Стыд яркий, как фейерверк; горечь, точно полынная трава; и страх, едкий как щёлочь, тут же передались Буянову. Не отпуская руку старика, Глеб повторил:
Вы сразу же вызвали полицию? Ну же, рассказывайте. Вам нечего бояться.
Он поделился с Лукой лёгким покоем и добродушием.
Лука отвел взгляд, убрал руку и буркнул:
Как нашел, так и вызвал.
Вот как, протянул Глеб. А я ведь, знаете, подозреваю другое. Что вы отнюдь
не сразу позвонили в участок. Вот только думаю: отчего так сделали? Возможно, вы и отравили хозяина, а после ждали, когда яд подействует, заметали следы. Так это было? Вы убили Андрея?
Нет, нет! воскликнул Лука, шарахаясь от Глеба, как от чёрта. Я его с младенчества нянчил! Неужто вы думаете, господин Буянов, что старый Лука удумал вред причинить своему хозяину? Да я лучше б сам мёртвым лёг, знай, что так будет! Да только не ведал того, не мог! Отослал меня хозяин прочь
Во сколько отослал? И не вздумайте врать, а не то придётся передать дело в околоток. Там вас враз расколют. Приедет прокурор Лихорубов слышали о таком? И вызнает всё, что скрыли. А после повезёте свою старость в Сибирь.
Да пусть хоть кого зовут! А всё одно не повинен я в смерти Андрея Никодимовича! А то, что решил его репутацию сберечь, так в том моя служба! возмутился старик и, охнув, схватился за сердце.
Глеб тут же вскочил, помог старику сесть на стул, подал воды. Смерти слуги он ни в коем случае не желал, но переживание за здоровье Луки соперничало с ликованием: чутьё не подвело что-то здесь было не так.
Подождав, когда румянец вернётся на щёки старика, Буянов сел рядом и вновь взял его за руку:
Поделитесь со мной, Лука Трофимович. Что вы скрыли? А я уж постараюсь, чтобы честь вашего хозяина не пострадала.
Лука судорожно вздохнул, достал платок и промокнул глаза:
Как хозяйка умерла, Андрей Никодимович в тоску впал. Оно и ясно у меня у самого душа рыдала. Но я поддерживал его как мог. И когда он девятый день отвёл, поехал на кладбище с супругой побыть А вернулся оттуда сам не свой. Кричал мне: «Лука, неси, что там от Настасьи осталось! Бумаги все неси!» Ну, я принёс. Она же не успела получить то наследство проклятое, так его моему господину душеприказчик привез. А там что? Книги да дневники исписанные тоже мне богатство! Только вот Андрей Никодимович их схватил и вновь куда-то умчался. А когда вернулся глаза блестят, сам дрожит. Я перепугался: мало ли лихорадка? А он: «Нет! Заживём теперь, Лука! Так заживём все местные богатеи нам кланяться станут!» Ну, верно, умом тронулся с горя. Понимаете?