Туркмены в сем месте обрабатывают землю, которая очень хлебородна, скотоводство у них очень значительно. Они сами делают пороха и, кажется, нуждаются только в изделиях искусственных. Лес лежит от речки верстах в пятнадцати, и далее простирается к Астрабаду. По словам их он обширен и годен к строению.
Они сказали мне, что на кануне видели Петровича, отправившегося к Киату на Киржиме в сопровождении Девлет Али и двух жителей их Аула. Проведши с ними около двух часов, я приказал втащить бударку в верх по речью и в вечеру на ней возвратился к корвету.
Августа 6. По утру была послана с Шкаута лодка за Назар Мергеном и главнейшими особами Аула. К обеду на ней прибыли к Корвету один из старшин по имени Девлет Али Хан. Назар Мерген старался отклонить нас, чтобы за ним не посылали во ожидании получить подарок назначенный для него. Хан же сказал, что он для того прежде ни приехал, чтобы не нарушить обычая, запрещающего Ханам ездить в гости без зову; настоящая же причина та, что он не смел вступить в сношение с нами, опасаясь Персиян, от которых был жалован Ханом. Девлет Али Хан умнее других Туркменов, он служил в войске Ага Магомед Хана, и был на разграблении Тифлиса.{18} Ныне он оставил Фат Али Шаха{19} и был принят в своей, родине Старшиною. Впрочем мы от него не много более нежели от других узнали; он также не признает особой власти над Туркменами, и, кажется, более расположен к Персиянам нежели к Русским. Он назвал еще несколько главных старшин, в числе коих поместил себя, Киат Агу из Аула Гассан Кули, Таган Кулидж Хана из селения Гирей, Тепе Мирза Хана из того же селения, Коджам Кулибая и Таган Кази из кочевья Атрека.
Река Атрек течет в двух милях Севернее, Аулы расположены по сим двум рекам; на Гюргене по всему течению видны развалины городов и крепостей. Пономарев написал к помянутым особам пригласительные письма, и, подарив Хану кусок парчи, вручил их ему для доставления; Назар же Мерген остался залогом на Корвете. Он между тем пересказал нам слова Девлет Али Хана, что Туркмены полагают, будто бы к нынешней осени прибудет сюда множество кораблей наших с войском и пушками, чего они очень боятся.
Того же числа прибыл к нам Петрович с Киат Агою. Он умнее соотечественников своих и также не признает никакой верховной власти. Туркменами управлял некоторое время Султан Хан, бежавший после в Хиву, опасаясь Персиян; он впрочем не имел никаких особенных прав на управление, и начальствовал ими потому, что был умнее прочих. Он, кажется, был родом с пределов Китая или Индии, и занимался Магиею, почему и называли его Джадукяром.
Киат Ага сначала не доверял нам, и когда Пономарев объяснил ему цель нашего Правительства, он долго противился, но наконец сказал: «Есть ли намерения ваши искренни, я опять готов служить вам; но вы гораздо более успеете в Челекенях {20}; там есть у меня родственники,
и место на берегу удобнее для предполагаемого вами построения; оттуда до Хивы 15 дней езды; там и люди Султан Хана, с в которыми отправлю вашего Чиновника в Хиву; я сам готов с вами в Челекени ехать.» Я поехал на берег к серебряному бугру, а оттуда пошел в Аул к Девлет Али Хану в гости, и увидел, что предполагаемой нами бугор есть ни что иное, как стена большого здания, с Восточной стороны от степи песком занесенная, от чего и кажется издали бугром.
На сем наносном песке у жителей разведена не большая бакча. От стены к морю видны, еще развалины многих строений. От сего места до Аула более полуверсты: я оставил прикрытие свое из 12 человек состоящее за селением, а сам пошел к Хану, которой меня принял очень ласково. Множество народа собралось в его кибитку, жена его тут же присутствовала; он угощал меня кислым верблюжьим молоком и хлебом, просил ввести солдат в Аул, я удовлетворил его желание.
Мирза Хан, к которому Пономарев послал письмо, был уже в Ауле, он навестил меня у Девлет Али Хана, и хотел со мной ехать на Корвет; но после раздумал, говоря что дождется прибытия прочих трех званых особ. Хан просил меня показать ему как наши солдаты ружьями играют. «Мы слыхали от стариков, говорил народ, что Русские так выучены, что когда один топнет ногой, то и 300 человек разом топнут, и желали бы сие видеть.» Я сделал маленькое ученье с пальбою, которому они чрезвычайно удивлялись.
Кибитки Туркменов сделаны на подобие Татарских в Грузии, жерди или чубухи обводятся камышевым плетнем, и покрываются войлоками. Женщины их не скрываются; черты лица их приятны и довольно нежны, одежда их состоит из цветных шаровар, длинной красной рубашки и головного убора, подобного Русским кокошникам, только вдвое или втрое выше. Кокошники убраны, по состоянию мужа, золотом или серебром, волоса на лбу видны, расчесаны очень опрятно на две стороны и заплетены сзади в длинную косу.
Августа 7. Поутру я отправился опять к серебряному бугру с заступами, ломами и рабочими людьми; мне хотелось найти в развалинах какую-нибудь монету, по которой бы мог заключить о древности бывшего Города. Надобно было отвести внимание Туркменов; для чего я и высадил на берег не большую команду, с Офицером и барабанщиком, которая пошла в Аул учиться, а сам я начал свои изыскания.