Есть, улыбнулся я.
Покажешь в понедельник? попросила она. Никогда их не видела.
Я подумал пару секунд, огляделся, а потом взял рюкзак, поставил его на стол и расстегнул молнию.
Оттуда на меня зыркнули бусинки глаз.
Покажись им, попросил я Родьку. Они свои.
С такими своими чужих не надо, проворчал он, но высунулся из рюкзака и уставился на Мезенцеву.
Какой прикольны-ы-ый! восхитилась рыжая оперативница. Какая лапочка! Хочешь вкусняшку?
Она отломила маленький кусочек и протянула его Родьке.
Тот шмыгнул носом, с презрением посмотрел на нее, ловко нагнулся, сгреб лапкой пяток оставшихся в тарелке кондитерских изделий и нырнул обратно в рюкзак.
И молнию изнутри закрыл.
Суров, с уважением сказал Нифонтов. Подходящий тебе слуга достался. Уважаю. Ну что, по коням? До рассвета всего ничего осталось, светает рано, так что можно ехать.
О как. А что, до того было нельзя отправляться в путь? Или это я уже манией преследования обзавелся?
Все, я заводить машину. Евгения встала и натянула на себя куртку. А эту красавицу вы сами тащите, я здесь не при делах.
Мы с Николаем посмотрели на мирно сопящую Маринку и дружно вздохнули. Я, правда, громче до квартиры мне ее, скорее всего, одному потом тащить.
Глава 11
Разбудил меня Нифонтов, без особого стеснения потыкав пальцем в мой живот.
Подъем, Александр, бодро сказал он и подмигнул, увидев, что я открыл глаза. Все, путешествие окончено, ты почти дома.
Даже не верится, потер глаза я. Суток не прошло, как я отсюда уехал, а ощущение такое, что из кругосветки вернулся.
Ну, время не всегда исчисляется часами и минутами, произнес оперативник. Эмоции, которые пережил человек за тот или иной период, это тоже мерило.
Коль, ты меня пугаешь, перекрестилась Мезенцева. Эк тебя с недосыпа на философию растопырило.
Да это не я сказал, отмахнулся от нее Николай. Мне до таких высказываний еще жить да жить.
А, понятно. Евгения лихо крутанула руль, сворачивая на мою улицу. Из репертуара Титыча высказывание. Как я сразу не догадалась?
Из чьего репертуара? переспросил я.
Не важно. Николай протянул мне визитку. Вот телефоны. Моя карточка у тебя есть, это Женькина. И на обороте, видишь, еще один номер? Это Пал Палыча, о котором я тебе говорил. Но этот телефон на совсем уж крайний случай, только если до нас не дозвонишься.
Понял. Я убрал карточку в карман. Надеюсь, до крайнего случая дело не дойдет. Мне лично вообще хотелось бы, чтобы в вашей операции все обошлось без моего участия.
Это вряд ли, не стал меня обнадеживать Николай. Да и вообще всегда лучше предполагать худшее, в этом случае люди не расслабляются и быстрее соображают. Вот и ты нюх не теряй, будь всегда настороже. Не забывай втыкать нож в притолоку, не ленись, изучай ведьмачью книгу. Будь готов к тому, что придется защищать свою жизнь, причем не по людским правилам и законам, а по другим, заповедным, покойным.
Да, о заповедных вопросах. Я подавил зевок. Слушай, а ты правда поедешь тех ведьм уничтожать? Ну, что из Лозовки? Вроде как ты им обещал.
Неплохо бы, помолчав, ответил Нифонтов. Но пока нет. Я же говорил это те еще твари, их убить сложно. Причем тут есть еще и масса нюансов природных ведьм лучше всего убивать ночью и тогда, когда они в своем истинном облике. Мало того желательно еще и в новолуние. Там вообще дело очень специфичное. Поэтому пока нет. Но можешь мне поверить я про них не забуду, уж будь спокоен.
И я ему поверил. Этот не забудет. Не завидую я трем обитательницам Лозовки.
Приехали. Мезенцева тормознула у моего подъезда. Все, Сашка, ты дома. И подругу свою мне тут не вздумай оставить, забирай ее с собой.
Спасибо вам, еще раз от всего сердца произнес я. Если бы не вы
Все-все, это мы уже слышали, похлопала ладонями по рулю Мезенцева. Не повторяйся.
Я вышел из машины, обошел ее вокруг, открыл дверь и вытащил из салона спящую Маринку. Она что-то пробормотала, когда я закинул ее руку себе на шею, почмокала губами, но глаза не открыла.
Помочь? спросил меня Николай.
Донесу, пропыхтел я. На созвоне.
Бывай, донеслось из салона, хлопнула, закрываясь, дверь, и внедорожник, обдав меня дымком из выхлопной трубы, резко рванул с места.
Дизель, чихнул я и с невысокой скоростью направился к подъездной двери.
Ой-ла! воскликнула дворничиха, заметив нас. Что ты делаешь, зачем ей пить дал! Она же ребенка ждет от тебе. Нельзя ей пить! Что ты голова свой думал!
Она Сама пропыхтел я, шаря в кармане в поисках ключей. Никогда у меня ничего не спрашивает.
Ты такая же была, Фарида, от соседнего подъезда меня поддержал муж дворничихи. Никогда меня не слушала! Зачем сюда приехала беременная? Говорил дома сиди, денег жди!
Жена с мужем жить должна, сдвинула черные брови дворничиха. Что за жизнь ты тут, я там?
Так если приехала, то молчи! рыкнул дворник. Говорить много стала, алла! Эта Москва как зараза какая-то, все вы смелый такой становитесь. Если он решил, что его женщине можно немножко вина, значит, можно. Его женщина, ему решать.