Если это «немного», то что тогда «много»?
И мы еще ругаемся на перегруженность метро? Да там рай земной! Точнее, подземный. Не ценим мы тамошнего комфорта, не ценим.
Впрочем, всему на свете выходят сроки, и где-то минут через сорок народ начал потихоньку покидать вагон. Сколько-то вышло на Одинцово, на других остановках, а на Кубинке вообще целая толпа сошла. Мы даже смогли наконец сесть.
Ты, Смолин, дурак, заявила мне Маринка, вытянув ноги. Сказал бы вчера я бы машину у кого-нибудь стрельнула, доехали бы с комфортом.
Прости, не знал, что тебя интересуют вопросы, связанные с получением наследства, парировал я. Статьи из этого не сошьешь. Да и потом если бы ты была за рулем, то все последующее без меня.
Да ладно тебе. Маринка фыркнула. Не трусь, я стала более осмотрительной с тех пор.
Года два назад, когда у нее еще была машина, она предложила меня подбросить до центра, нам было по пути. Скажу честно это самое жуткое воспоминание в моей жизни. Точнее было самое жуткое воспоминание до последнего времени, теперь его вытеснили ведьма в зеркале и синеватый свет луны. Но второе место точно у той поездки.
Маринка вела машину исключительно с помощью глаз. В одной руке у нее был телефон, по которому она что-то громко вещала, во второй попеременно разные предметы вроде зеркальца, сигареты, шоколадного батончика. При этом она время от времени говорила мне:
Смолин, подержи руль, и перегибалась через спинку кресла, не отпуская педали газа.
Скорость ниже девяноста километров не опускалась, и даже пробки для Маринки не являлись основанием для остановки.
Клянусь, в какой-то момент я подумал, что тут-то мне и конец. Одна радость когда наши трупы выпилят из кабины, кто-то из гайцов, может, скажет:
Красиво ушел пацан, с зачетной телкой.
Других плюсов я не видел.
Я выжил в той поездке, но больше к соседке в машину не садился. А через год и машины не стало Маринка влипла в аварию, правда, к моему удивлению, не по своей вине. Тачка была разбита в хлам, а на самой Маринке, опять же, к моему невероятному изумлению, не было почти ни царапины, если не считать синяк под глазом и расквашенный нос.
С тех пор машины у нее не наблюдалось, что, на мой взгляд, должно было положительно сказаться на общей обстановке на дорогах.
Не верю, покачал головой я. Ты на это неспособна.
Ну и зря, назидательно произнесла она. Людям надо верить. Даже журналистам.
Вот так, за разговорами, мы и доехали до Шаликово.
Была это типичная подмосковная дачная станция. Длинная платформа, на ней пара лавочек и никакого намека на дополнительный комфорт. Ни палаток, ни газет, ни даже навеса. Да он тут никому был и не нужен, поскольку сюда приезжали или местные жители, или дачники, каковых осталось совсем немного. Собственно, из электрички вместе с нами вышло от силы человек двадцать, которые бодро потопали в сторону площадки, находившейся совсем рядом с платформой. На этой площадке стоял десяток разнокалиберных машин, около которых отирались люди, приятно напоминавшие частников.
Я приободрился если они тут есть, значит, имеются шансы быстро добраться до цели. Время не то чтобы поджимало, но уже была вторая половина дня.
Увы, но все это изобилие машин шустро разъехалось буквально в следующие же пять минут. Это оказались никакие не частники, а местные дачники, встречавшие родных и близких. Еще в пару изрядно битых «шестерок» загрузилось человек по пять, и они тоже отбыли это, как я понимаю, были все же «леваки», но заранее подряженные приехавшими. Или что-то вроде этого.
В результате вскоре мы с Маринкой остались вдвоем на совершенно пустой площадке. Она, я и тишина.
Офигеть, сказала моя спутница и достала из своего маленького рюкзачка пачку сигарет и зажигалку. И куда теперь?
Туда, неуверенно показал я налево. Весь транспорт в ту сторону порулил.
Ну да, прикурив, согласилась со мной Марина. Если то место, которое я нашла на карте, верное, то нам точно туда. А вообще мне это все даже нравится. Прикинь сто верст от Москвы всего-то и уже белые пятна на карте. Ну вот где еще такое есть? Это у них, на Западе, все измерено и взвешено, все параллельно и перпендикулярно, а у нас неизведанные просторы. И это ведь, повторю, рядом со столицей. А если махнуть вглубь державы? Там даже чупакабру поймать можно, наверное. Или Змея Горыныча.
Не надо нам никакого Змея Горыныча, даже
передернуло меня. Ну его на фиг.
Ей шутки, а у меня в рюкзаке вон, неведома зверушка сахар жрет. И еду я за книгой, которую бог весть сколько поколений ведьмаков писало. Так что не стоит будить лихо, пока оно тихо.
Как раз в этот момент к площадке подрулила раздолбанная «четверка», лихо затормозила, жалобно при этом заскрипев, и из нее вылез смуглый парень азиатской наружности.
Московский электричка быль? проорал он нам.
Быль, выпустив дымок, сообщила ему Маринка, толкнув меня в бок. Уже все, уехаль.
Могла бы и без этого обойтись, я тоже не дурак.
Эш! расстроился водитель, но тут же выдал белозубую улыбку. Куда ехать будем? Недорого!
В Лозовку, подключился к разговору я. Сколько возьмешь?