Он немедленно извинится, Махир! в голосе шейха промелькнули нотки тревоги он хорошо понимал, чем может обернуться дело для чужаков, попирающих традиции бедуинов и выказывающих неуважение старейшинам. И, конечно, если вы сами не захотите, то мы откажемся от плана добывать здесь нефть! В пустыне много и других подходящих мест!
Зачем тогда мы потеряли столько времени? недовольно сказал Юнус. Зачем забирались так далеко в пустыню? Мое время очень дорого стоит, и я не моту тратить его на пустые разговоры!
Твое время может закончиться в любую минуту! понизив голос, угрожающе сказал шейх. Если хочешь уйти отсюда живым, немедленно извинись и прими смиренный вид! Я не шучу!
Но всем уже было и без слов ясно, что Ахмед бен Касим в ярости. Хафиз никогда не видел его таким, хотя внешне шейх старался не выдавать чувств, которые бушуют у него в груди. Однако просыпающийся вулкан задолго до извержения предупреждает об этом: гулом, дымом, еще не разрушительными, словно пробными, толчками И Юнус безошибочно распознал надвигающуюся опасность.
Приношу свои извинения, уважаемый вождь великого племени Бахра! Он встал, приложил сомкнутые ладони к груди и поклонился. Я очень устал в путешествии и допустил невежливость. Прошу меня простить за такое поведение.
Простите нашего друга, присоединился к нему Роберт, повторив жест смирения Юнуса. Арнольд и Мак тоже приняли покаянные позы. У нас и в мыслях не было добывать нефть против вашей воли!
Выражение лица Махира смягчилось.
Извинения принимаются. Предлагаю отложить все дела и посмотреть торжества в честь свадебного обряда!
Старейшины покивали головами, и Хафиз отпустил пистолет. Кажется, обошлось!
Все вышли на улицу и отправились на окраину селения. Здесь все было готово к развлечениям, ждали только гостей. И началось то, что всегда бывает на свадьбах, и не только у бедуинов: и танцы, и состязания в силе и ловкости, и даже скачки на верблюдах. В заключение продемонстрировали редкие номера: молодые бедуины по очереди подпрыгивали и стреляли из старинных ружей себе под ноги. Гремел гром, из ствола вылетали клубы огня, густой дым обволакивал прыгуна до пояса, оставляя в неведении отстрелил он себе ноги или нет? Но когда дым рассеивался, то оказывалось, что все в порядке ноги у смельчака целы и он перезаряжал карамультук, чтобы прыгнуть в очередной раз. Некоторые держали сразу два ружья и, взлетая в воздух, палили из них одновременно. Хафиз решил, что оружие не заряжали пулями: слишком велик риск покалечиться. Так и оказалось: шейх спросил у Махира, и тот подтвердил, что в старину действительно стреляли по-настоящему, но уже давно обходятся холостыми зарядами. Впрочем, зрелище было эффектным и захватывало до глубины души. Оно пришлось кстати, так как отвлекло всех от размышлений о деле, сгладило неприятный осадок от недоразумения в шатре, и гости начали довольно улыбаться.
Галиб на половине представления не присутствовал, потом появился и незаметно кивнул Хафизу, тот понимающе прикрыл на миг глаза и взглядом отыскал в толпе зрителей Юнуса. Надо сказать, что все время нахождения в стойбище он
не спускал глаз с этого проходимца. Тот вел себя, как и следовало ожидать, развязно и, в общем-то, мало думал о том, какое впечатление производит на окружающих. Хотя с местными обходился осторожно, опасаясь нарваться на конфликт. Вот и сейчас у него было недовольное выражение лица: чтобы расслабиться, он попросил у шейха виски, но тот покачал головой: мы не в воздухе, а на земле Королевства за пьянство могут назначить сто ударов розгами. А это не всякий выдержит!
А какие-нибудь таблетки «для полета»? не унимался он.
На земле Королевства за них отрубают руку. А могут и голову, пояснил шейх. От размера зависит!
Тогда давай возвращаться обратно, нахмурился Юнус. Я вообще жалею, что ввязался в эту историю.
Я тоже кое о чем жалею, кивнул шейх. Но нельзя оскорблять хозяев неожиданным отъездом. Специально для нас готовится сложное блюдо, мы должны его отведать! И переночевать в отведенных нам покоях. Только тогда это будет полноправное гостевание!
Юнус обратился за поддержкой к товарищам, но Мак и Арнольд только пожали плечами, а Роберт объяснил примерно то же, что и шейх, да и аргументация была похожей.
Я уже сыт этим гостеприимством по горло! возмущался Юнус. И я не собираюсь здесь ночевать! Я всегда добиваюсь своего и теперь добьюсь! Я заставлю Ахмеда улететь!
Это вряд ли! усмехнулся Роберт.
Хочешь пари? На десять тысяч гринов!
Давай, безразлично сказал Роберт. Парни, вы все слышали?
Ага, лаконично подтвердил Мак.
А Арнольд просто молча кивнул.
Стало смеркаться. На небе появились крупные яркие звезды, настолько яркие, что позволяли рассмотреть упавшую на песок монету. Если бы, конечно, у кого-то из американцев была монета и он уронил ее на песок. И то и другое, впрочем, было маловероятно.
Наконец, гостей пригласили к столу. Стол представлял собой положенное на песок длинное белое полотно, с двух сторон от которого лежали ковры или такая же простая материя. На коврах сидели вождь, старейшины и гости. Все остальные довольствовались обычными покрывалами. Невдалеке горел костер, к небесным звездам летели искры, хотя до неба не долетали и гасли, превращаясь в ничто. Для насаженной на огромный вертел туши это было не очень хорошо. В принципе, надо жарить верблюда над углями. Во всяком случае, так думал Хафиз. Именно так жарили когда-то быков люди из племени донго, о чем сейчас не то что говорить, но и вспоминать не рекомендовалось.