Долгая пауза. Финлей принялся выбивать ритм концом ручки.
Ладно. Давайте поговорим о последних двадцати четырех часах, сказал он.
Я вздохнул. Дальше мой путь лежал через тернии.
Я приехал на автобусе компании «Грейхаунд», сказал я. Сошел у развязки. В восемь утра. Дошел по шоссе пешком до города, зашел в ресторан, заказал завтрак и начал его есть, когда появились ваши ребята и притащили меня сюда.
У вас тут есть какие-нибудь дела? спросил Финлей. Я покачал головой.
Я не работаю. У меня нигде нет никаких дел.
Он старательно записал это.
Где вы сели на автобус? спросил он.
В Тампе. Он выехал вчера в полночь.
В Тампе, штат Флорида? переспросил Финлей.
Я кивнул.
Он выдвинул другой ящик. Достал расписание автобусов «Грейхаунд». Раскрыл его на нужной странице и начал водить по ней длинным коричневым пальцем. Это был очень дотошный полицейский.
Наконец Финлей пристально посмотрел на меня.
Этот рейс идет экспрессом, сказал он. Прямиком на север, до самой Атланты. Прибывает туда в девять утра. Здесь не останавливается.
Я покачал головой.
Я попросил водителя остановиться, сказал он. Он ответил, что не имеет права это делать, но все же остановился. Остановился специально для того, чтобы выпустить меня.
Вы уже бывали здесь прежде? спросил Финлей.
Я снова покачал головой.
У вас здесь родные? продолжал он.
Нет, здесь никого нет.
А вообще родные есть? настаивал он.
Брат, в Вашингтоне, сказал я. Работает в казначействе.
У вас в Джорджии есть друзья, знакомые?
Нет, сказал я.
Финлей записал все мои ответы. Затем наступила долгая тишина. Я знал точно, каким будет его следующий вопрос.
Тогда почему? спросил Финлей. Почему вы сошли с автобуса на незапланированной остановке и шли пешком до города, в котором у вас нет абсолютно никаких дел?
Это был убийственный вопрос. Финлей мне его задал. Как, несомненно, задаст и прокурор. А у меня не было на него убедительного ответа.
Ну что вам сказать? Это был каприз. Меня тянуло к перемене мест. Должен же я был куда-то попасть, верно?
Но почему именно сюда? спросил Финлей.
Не знаю, признался я. У моего соседа была карта, и я выбрал этот городок. Мне хотелось держаться подальше от оживленных мест. У меня была мысль сделать круг и вернуться обратно к заливу, но только быть может, чуть западнее.
Вы выбрали это место наугад? спросил Финлей. Не вешайте мне лапшу на уши. Как вы могли его выбрать? Это же всего-навсего название. Точка на карте. У вас должна была быть какая-то причина.
Я кивнул.
Я решил заглянуть к Слепому Блейку, сказал я.
Кто такой этот Слепой Блейк? спросил Финлей.
Я видел, как он просчитывает различные сценарии так, как шахматный компьютер просчитывает возможные ходы. Кто мне этот Слепой Блейк друг, враг, сообщник, заговорщик, учитель, кредитор, должник, моя следующая жертва?
Слепой Блейк это гитарист, пояснил я. Он умер шестьдесят лет назад, возможно, был убит. Мой брат купил пластинку, на конверте была статья, и
там говорилось, что это произошло в Маргрейве. Брат написал мне об этом. Сказал, что он был здесь пару раз весной, по каким-то делам. Я решил сам заглянуть и попробовать что-нибудь выяснить.
Финлей молча вытаращил глаза. Мое объяснение показалось ему совсем неубедительным. Если бы я был на его месте, оно мне тоже показалось бы неубедительным.
Вы приехали сюда для того, чтобы найти гитариста? спросил он. Гитариста, умершего шестьдесят лет назад? Почему? Вы играете на гитаре?
Нет.
Как ваш брат мог вам написать? спросил он. У вас ведь нет адреса.
Он написал на адрес части, где я служил, ответил я. Оттуда всю мою почту переправляют в банк, куда я положил выходное пособие. Ее пересылают мне, когда я прошу выслать мне очередную порцию денег.
Финлей покачал головой. Сделал пометку.
Автобус компании «Грейхаунд», отъезжающий в полночь из Тампы, верно? сказал он.
Я кивнул.
Билет сохранился?
Полагаю, он в пакете с моими вещами, сказал я, вспоминая, как Бейкер складывал в пакет весь тот мусор, что был у меня в карманах.
А водитель автобуса вас вспомнит? продолжал Финлей.
Думаю, вспомнит, сказал я. Это была незапланированная остановка. Мне пришлось его уговаривать.
Я превратился в зрителя, отрешенно наблюдающего за происходящим со стороны. Сейчас моя задача не отличалась от той, что стояла перед Финлеем. У меня возникло странное ощущение, что мы с ним беседуем о каком-то абстрактном деле. Коллеги, обсуждающие запутанную проблему.
Почему вы нигде не работаете? спросил Финлей. Я пожал плечами. Попытался объяснить.
Потому что я не хочу работать, сказал я. Я работал тринадцать лет, и это меня никуда не привело. У меня такое ощущение, будто я попробовал делать так, как положено, но из этого ни черта не вышло. А теперь я буду делать так, как хочу сам.
Финлей молча смотрел на меня.
У вас были неприятности в армии? спросил он.
Не больше, чем у вас в Бостоне, ответил я.
Похоже, он удивился.
Что вы хотите сказать?
Вы проработали в Бостоне двадцать лет, сказал я. Вы сами мне это сказали, Финлей. Так почему вы очутились в этом забытом богом захолустье? Вы должны были выйти на пенсию, жить в свое удовольствие и ловить рыбу на мысе Код или где-нибудь еще. Что же с вами случилось?