Около полуночи мы заселились в отель. Номер на третьем этаже выглядел огромным и пафосным. Красное дерево, зеркала, добротная дубовая мебель, дорогие портьерные ткани. В номере пахло изысканной туалетной водой, свежестью и почти неуловимо табаком и нафталином. Комнату у входной двери заняли три телохранителя, далее расположились два моих флигель-адъютанта, мне, исходя из интересов безопасности, досталась просторная спальня с единственным, но громадным недостатком в ней не было окон. Распутин и Маврокордато были размещены в отдельных двухместных номерах на том же этаже, к каждому был прикреплён личный телохранитель. Группа поддержки расселилась на втором, третьем и четвёртом этажах, около обеих лестниц, расположенных в торцах здания. Агенты внешнего контура по особой схеме, в нюансы которой, признаться, я не вникал.
Вы, кстати, можете спросить а каково это, всё время находиться в окружении адъютантов, телохранителей и агентов секретных
служб? Отвечу честно не очень комфортно, но постепенно привыкаешь. Тут главное «не поймать звезду»: поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что, достань горошинку из толщи матрасов Ну, вы меня поняли. Первое время меня всё это безумно раздражало, а потом ничего, стало привычным и обыденным. Единственное, что я не допускал это чтобы меня кто-то из слуг раздевал и одевал. К счастью, в этом мы были похожи с настоящим Николаем Александровичем. Составить гардероб, помочь в выборе это да! Свои Эвелины Хромченко бесценны в каждом времени, но вот руками к моему исподнему попрошу не прикасаться!
Ужин был подан лёгкий, но весьма калорийный, после дороги необходимо было восстановить силы. На большом столе в комнате адъютантов появилось огромное блюдо с мезе. Это такая средиземноморская закуска, в основном состоящая из разнообразных сыров и копчёностей. Ещё мы заказали, несмотря на весьма поздний час, бегову чорбу. Это такой густой суп, к нему вместо обычного хлеба сырницы (питы с сыром) и зеляницы (питы с зеленью). Главным блюдом вечера стал босанский лонац (мясо с овощами, томлёными в горшочках). Я, вообще-то, когда бываю на Балканах, предпочитаю роштиль (это такая необыкновенно вкусная смесь из кусочков шашлыка и мяса, пожаренного на решётке), но, как говорится всему своё время.
После ужина адъютанты вежливо поинтересовались насчёт карт и алкоголя, но получили вежливый отказ.
Господа, мне кажется, вы слишком поверили в официальную легенду нашего путешествия. Вот добьёмся поставленной цели, тогда отметим, а сейчас приказываю всем отдыхать!
Уже через несколько минут мирный храп доносился из соседней адъютантской комнаты, а мне оставалось тешить себя надеждой, что также не храпят и сразу все трое наших телохранителей. С этой мыслью я и провалился в сон.
Глава 67
Вспомнив, что над изголовьем кровати расположен ночник, я поднял руку и потянул за цепочку. Да, признаюсь вам, просыпаться в комнате без окон то ещё удовольствие. Пользуясь случаем, так сказать, хочу передать привет всем клаустрофобам. При этой мысли я улыбнулся, а потом, проворно соскользнув с кровати, быстро оделся.
Прежде чем открыть дверь, я прислушался. Голоса не стихали. Напротив, они становились только громче. Я резко открыл дверь и на мгновение застыл. В большой гостиной, где расположились, как вы помните, мои адъютанты, было полно полицейских. И мало того, что разговор шёл на повышенных тонах, так ещё и оружие было уже расчехлено и направлено друг на друга.
Что здесь происходит? резко спросил я, и инстинктивно все направили свои револьверы на меня.
Павел Петрович, нас утром решил навестить Густав Викторович Игельстрём, консул России в Боснии, а буквально через несколько минут следом за ним вломились полицейские, сообщил Анатолий Александрович Мордвинов.
Что вам угодно, господа? на правах старшего из трёх братьев, согласно нашей легенде, обратился я к полицейским на немецком.
Вас желает посетить и поприветствовать генерал-губернатор Боснии, австро-венгерский наместник Оскар Потиорек, ответил старший по чину полицейский, лицо которого было украшено бакенбардами, не уступавшими по пышности моим вчерашним театральным. А Ваши люди вместо сотрудничества оказывают сопротивление, что совершенно неприемлемо.
Друзья, максимально благожелательно обратился я ко всем находящимся в комнате. Я прошу всех выдохнуть, успокоиться и убрать оружие. Здесь нет врагов, а лишь имеет место лёгкое недопонимание.
Фразу пришлось повторить по-русски, после чего руки с револьверами были опущены и напряжение в комнате несколько спало.
С кем имею честь? обратился я к старшему полицейскому.
Капитан Марко Ходжич.
Очень приятно, Павел Петрович Нарышкин, действительный статский советник, прибыл в Сараево с двумя братьями Владимиром Петровичем и Анатолием Петровичем, и свитой по коммерческим делам, произнося это, я улыбнулся самой очаровательной из коллекции моих улыбок.
Допустим, внезапно перейдя на русский, вежливо ответил Ходжич, и, чуть прищурившись, посмотрел на меня. Потом, мягко улыбнувшись, достал из кармана серебряный рубль с моим профилем, покрутил его в руке и отправил назад в темноту кармана. Но давайте оставим