Наталья призадумалась.
Смутил ты меня, Иван Александрович. Наверное, подожду я деньги вкладывать, посмотрю.
Вот и умница, похвалили я хозяйку. Надеюсь, знакомый Петра Генриховича, что дом собирается покупать не Сереже свою денежку отдал?
Нет, это купец из Тихвина. В Череповец собирается перебраться. Но ему вначале свою недвижимость продать, а потом здесь купить.
Резонно. А дом у Натальи Никифоровны хороший, да и привык я к нему. Если мы поженимся, свой дом понадобится.
Я думаю если ваш знакомец твой дом не купит, может мне самому купить? высказал я вслух свое желание.
Наталья присела.
Иван Александрович, не стоит тебе этот дом покупать. Если бы один был тогда, да. Спальня отдельная будет мою займешь, кабинет, столовая. И кухарке место отыщется. А как поженитесь? Молодой жене и гардеробная нужна, и собственный кабинет, а то и туалетная. И прислугу негде размещать. Мы-то, с супругом покойным, без прислуги жили, но у нас дело другое. А у вас? Леночка это не я, что с детства себя обихаживала. Вам ведь не только кухарка понадобится, но и горничная. А потом, бог даст, няньку наймете. Не станет же твоя жена сама по ночам к ребеночку бегать, колыбель качать?
М-да, вот об этом-то я всегда забываю. Может, сам-то и вставал по ночам, чтобы успокоить ребенка, а как с Леночкой быть? Менталитет иной.
Как поженитесь, первое время у Анны Николаевны поживете, у нее дом большой, прислуги хватает, а потом и собственный отстроишь. Двухэтажный, чтобы и с детской, и с комнатами для прислуги.
Кажется, Наталья Никифоровна угомонилась, можно и спать. Но тут в дверь застучали.
Я схожу, сообщила Наталья, накидывая халат.
И кого несет? Надеюсь, там не Татьяна Виноградова с аркебузой? Но хозяйка, вернувшись из сеней, сообщила с тревогой:
Иван Александрович, городовой там, за вами пришел. Говорит убийство, велено за судебным следователем бежать.
[1] Упрощенно, разумеется, но у нас не урок финансовой грамотности.
Глава семнадцатая Макиавелли на русской почве
монету, зато затылок разворочен основательно, а ошметки крови и мозгов разбрызганы по стене, испортив картину, на которой изображен какой-то пейзаж и ветряная мельница.
Николай Сергеевич сидел в кресле, с открытыми, словно бы изумленными глазами. Удивительно, но кроме багрового круга, лицо чистое, кровью не испачкано. А, ну да. Стреляли с близкого расстояния, заряд пороха убойный, мозги высадило сразу, они вылетели, не успев ничего испачкать, кроме стенки.
Пока доктор осматривал мертвеца, я принялся составлять Судебно-медицинский акт. Подумал стоит ли вписывать, что под столом стоит одна пустая бутылка, а на столе еще одна, наполовину полная и пустой стакан. Никаких объедков или грязной посуды Он что, пил не закусывая? Или слуги все прибрали до прихода полиции? Дворецкий обещал, что послезавтра барин «вылечится» и сможет явиться ко мне на допрос. Сомнительно. Но бутылки упомяну. Тоже, между прочем, симптом. Приличным людям положено переливать водку в графин.
Иван Александрович, посоветуйте к кому можно обратиться, чтобы похлопотать о вашем переводе? хмыкнул доктор.
И куда вы меня хотите перевести? полюбопытствовал я.
Куда-нибудь, где людей поменьше, вздохнул отставной армейский лекарь. Лучше бы на Аляску, но мы ее уже продали.
И за что вы меня так не любите?
А за что мне вас любить? От вас мне одно беспокойство. Я в Череповце семь лет, за все это время полиция вызывала меня четыре раза либо самоубийство, либо естественная причина смерти. А с вашим приездом случился Какой уже труп по счету? озабоченно спросил доктор.
Надо бы посчитать, но у меня с математикой плохо.
Делать мне нечего, как трупы считать. Тем более, что двух покойников, из числа убитых Кошелевым, мы так и не нашли. Весной, как снег сойдет, земля оттает, опять поедем искать.
Эх, господин Чернавский, как же хорошо было без вас, продолжал ахать и вздыхать армейский лекарь. И меня по ночам не будили, и убивали меньше.
Михаил Терентьевич, а вы, часом, об этом уже не говорили? полюбопытствовал я.
Я? изумился доктор. Пожав плечами, наморщил лоб, вспоминая, но вспомнить не мог. Право слово, не помню. Может и говорил, а может нет. Но думал это точно. Как только начинаю о вас думать, сразу лезут мысли черт бы побрал этого Чернавского!
Наверное, слишком громко думали, я и услышал. А вообще закон жанра. Там, где появляется сыщик, обязательно происходит убийство, сказал я. Я сегодня у Сомова был, вот, пожалуйста убили.
Читаете книги про сыщиков? поинтересовался доктор.
Раньше читал, теперь нет.
Между прочем, чистая правда. Читал. Подумаешь, эти книги напишут не скоро, но какая разница?
Заключение когда прислать? спросил Федышинский.
Когда напишете, так и пришлете, не горит.
Странно. Когда нужно, доктор ворчит, тянет время, а тут сам спрашивает. А нынче мне судебное заключение не к спеху. Личность устанавливать не нужно, причину смерти тоже. И то, что стреляли с близкого расстояния, знаю. И время смерти известно восемь часов вечера. Вот, разве что Доктор, вы мне пулю не поможете вытащить? Скальпелем? Или зондом каким?
Доктор подошел к стене, присмотрелся к углублению, оставленное пулей, потыкал в нее чем-то острым и блестящим, покачал головой: