Вытащил из «новгородских» запасов бумажный пакет с конфетами, выложил треть, а остальное припрятал до лучших времен до встречи с Натальей Никифоровной и Леночкой.
Явились бабульки. Одна с корзинкой, в которую была засунута закутанная в платок кастрюля с картошкой, миска с солеными огурцами, а вторая с узелком.
Отстранив меня, они принялись хозяйничать в столовой, но на кухню ни одна, ни вторая, не прошла.
Ираида Алексеевна, помимо судака, притащила еще и хлеб. Похвасталась:
Свежий, сегодня пекла!
Ох ты, как вкусно пахнет, похвалили я старушку.
Моя хозяйка, хотя и мастерица печь пироги, ржаной хлеб предпочитала покупать в лавке при пекарне Багрушина. Говорила, что ей так вкусно не удается.
Бабульки цедили ликер глоточками, да и я не сильно на него налегал, предпочитая есть. Картошка оказалась вкусной, судачки вообще объедение. Показалось даже, что не хуже, нежели готовила Наталья. Нет, показалось.
Для начала узнал с кем сижу за одним столом? Не впрямую, разумеется, а намеками.
Мария Ивановна оказалась даже не из мещан, а из дворян, оставшихся после реформы почти без средств. Муж умер, детей бог не дал, концы с концами помогает сводить брат. Тот самый, у которого муж Натальи Никифоровны когда-то и купил дом с огородом. Дом, что теперь принадлежит Наталье Никифоровне, он и был родовым, а тот, где живет Марья Ивановна покойного мужа. Так уж вышло, что с детства были знакомы.
Брат служит управляющим поместий у князя Голицына в Самарской губернии и посылает ежемесячно сестре двадцать пять рублей. Деньги небольшие, но ей хватает.
Ираида Алексеевна из потомственных граждан. Муж тоже умер, зато есть сын Федор, что живет с семьей в Рыбинске. Федор выучился на механика, десять лет ходил на пароходах, а теперь трудится на Рыбинском судостроительном заводе. И не в простых механиках ходит, а в помощниках начальника цеха. Не бедствует, матери тоже денежки шлет, только времени у него мало.Даже в праздники пришлось работать, потому что заказов много, а нужно поспеть к весне. Есть еще дочь, но та живет в уезде, у матери бывает редко.
Марья Ивановна и Ираида Алексеевна поначалу стеснялись, что сидят за одним столом с сыном вице-губернатора, но рюмка ликера и женское любопытство свое дело сделали.
Для начала их интересовало а чего девка-то ломилась? Этот вопрос я постарался
обойти мол, сам не знаю, чего ей надо?
Эх, а может, Иван Александрович, надо было ее впустить? лукаво посмотрела на меня Марья Ивановна, но ее старшая и, более мудрая подруга сказала: Правильно сделал, что не впустил. Радости на часок, а расхлебывать бы потом всю жизнь пришлось.
Права бабулька, тут и сказать нечего. Еще подумалось, что правильно поступил, что не стал лупить Татьяну. Унизил бы женщину и, неизвестно, во что бы это потом вылилось?
Я ждал каких-нибудь каверзных вопросов, вроде а почему сын вице-губернатора служит в Череповце? Или что за невеста и когда свадьба? Но бабушек интересовало совсем другое.
Вот вы, Иван Александрович, молодой, да ранний, издалека закинула удочку Марья Ивановна. И чин высокий для ваших лет, и орден имеете. Только, говорят, и вы промашки даете.
А что за промашки? вело поинтересовался я.
К тому времени я уже успел доесть судачка, умятьжареную картошку и теперь прислушивался к звукам из кухни не бурлит ли вода в самоваре? Почему никто не догадался присобачить к самовару свисток? Теперь вот, карауль.
Так ведь клад-то вы не нашли, сообщила Марья Ивановна.
Клад? озадаченно переспросил я. Потом все-таки решил, что надо вначале сходить на кухню, проведать самовар, а уж потом разговоры вести. Встав, сказал: Я сейчас чайку заварю, договорим.
Конечно же, самовар закипел и теперь бойко выплевывал воду из-под крышки. Не смертельно, не больше чашки, лужу потом затру.
Заварив чай и, чтобы не возиться с каждой чашечкой, ка это делает Наталья, попросту перетащил самовар в столовую, потом и чайник и все прочее, необходимо для чаепития.
Пока я трудился, бабульки успели пошушукаться, а теперь сидели и смотрели на меня хитрющими глазками.
Так что за клад-то? Не помню, чтобы я когда-то клады искал.
А мужиков для работы у Ивана Андреевича вы зачем брали? поинтересовалась Ираида Алексеевна.
В смысле, зачем? удивился я. Мертвецов искать, которых убили и закопали.
А к чему мертвецов искать? хмыкнула Марья Ивановна. Земля их уже приняла, зачем прах тревожить? Бог даст отыщут, в освященной земле похоронят.
Клады-то тут при чем? по-прежнему не понимал я.
А награбленное-то Кошелевы куда девали? цокнула языком Ираида. Ведь сокровищ-то, при обыске не нашли, верно?
Сокровищ мы и на самом деле не нашли. Отыскали деньги немного, рублей пятьсот, пару золотых колец, сережки. Еще какую-то золотую и серебряную лабуду, уже и не помню. Деньги, как положено, сдал в казначейство, а золотишко упаковал в пакет и передал прокурору. Украшения, а также и кистень с чемоданами Борноволкова будут предъявлены присяжным как вещественные доказательства. Как уж там суд распорядится имуществом Кошелевых, не знаю. Может и в казну отписать, может и нет.
Со слов подозреваемых, вся добыча, которую они получили, включая деньги, от продажи вещей, вкладывали в гостиницу конюшню отремонтировали, новый сарай поставили. Вполне возможно, что и не врут. В банк запрос делал, ответили, что счетов у супругов Кошелевых не имеется.