Успокойся, сказал Морган. С тех пор, как мы работаем вчетвером, нам все удавалось отлично. Разве плохую работенку я вам подкидывал?
Джипо кивнул, пробормотав: «Неплохую». Остальные молча смотрели на Моргана, выжидая.
Хоть и небольшие были деньги, но все же лучше, чем ничего. Однако рано или поздно полиция добралась бы до нас. Мы не можем без конца перебиваться мелкими делами и избегать неприятностей. Вот я и подумал, что лучше нам сорвать большой куш и разойтись в разные стороны. На двести тысяч можно повеселиться. С такими деньгами, повторяю, весь мир будет у нас в кармане. А провернуть это дельце можно. Все зависит от того, как к нему подойти. Крепкий орешек, я знаю. Китсон вам уже все расписал в лучшем виде. Все, что он говорит, чистая правда, только он забыл одну вещь.
Он оглядел всех троих и увидел, что Джипо как-то не по себе, Китсон испуган и продолжает упорствовать, а Блек все еще ждет веских доводов.
Он забыл сказать вам, что эта новая машина на ходу уже пять месяцев, катается по два раза в неделю, и все уверены, что она неуязвима. Все, включая Китсона, думают, что только чокнутый может напасть на нее. А когда человек вобьет это себе в голову, бдительность его ослаблена, и подбородок, как говорится, открыт для удара. Нужен лишь меткий и быстрый
удар правой, и противник сбит с копыт.
Он нарочно старался ввернуть боксерские термины, чтобы заинтересовать Китсона. Ему необходимо было привлечь на свою сторону и Китсона, и Джипо. И он заметил, что лед начинает трогаться. Китсон слушал его теперь с большим интересом, с лица его исчезло выражение упрямства.
Все, что Китсон вам рассказал, я давно уже прочитал в газетах, продолжал Морган. Эти парни так гордились своей машиной, что трубили о ней на каждом углу. Они были уверены, что никто не сможет проникнуть в машину-сейф, и расписывали ее во всех подробностях, чтобы нагнать страху на желающих в нее забраться и набить цену агентству. Еще тогда у меня в голове засела эта мысль. Мы точно сможем осилить это, ребята, если у вас хватит пороху делать то, что я вам скажу.
Блек погасил сигарету и тут же зажег другую, не сводя с Моргана прищуренных глаз.
Итак, у тебя есть идея? спросил он.
Да.
Морган спокойно продолжил дальше:
Идея у меня есть. И, во всяком случае, у нас хватит времени все обдумать. Эта машина будет возить на ракетный полигон по миллиону долларов каждую неделю, скажем, в течение пяти, а может, и более лет. Я знаю, что на этом можно и погореть. Однако проходят недели экипаж теряет бдительность, расслабляется И тут являемся мы как снег на голову.
Да постой ты, вспылил Китсон. Ведь это чушь собачья! Сколько времени нужно этому парню, чтобы нажать кнопку, даже если он наполовину заснул? Две секунды, не больше. Шесть секунд, чтобы нажать все три кнопки. И машина превращается в стальную черепаху, а тогда никто не сможет с ней ничего поделать. Неужто ты думаешь, что сможешь остановить машину, открыть дверь кабины и справиться с водителем и охранником за шесть секунд? Что за дурацкая фантазия!
Ты так думаешь? спросил Морган с издевкой.
Я не думаю, я знаю. Только попробуй остановить эту машину! Не успеешь к ней подойти на расстояние ярда, как стальные шторы опустятся, заданное время будет снято, а радио завизжит во всю мощь, призывая на помощь.
Ты уверен в этом? снова спросил Морган, улыбаясь столь язвительно, что Китсону захотелось его ударить.
Уверен. И что бы ты ни говорил, разуверить меня не сможешь, Китсон с трудом сдерживал гнев.
Может, ты поубавишь спеси и дашь Фрэнку высказаться? вмешался Блек. Если ты такой умный, что же ты сам не водишь эту машину?
Китсон вспыхнул, сердито пожал плечами и откинулся на спинку стула. Он мрачно взглянул на Блека, потом на Моргана.
Дело ваше. Но я знаю одно: этот номер не пройдет.
Блек повернулся к Моргану.
Давай, Фрэнк, говори, что ты предлагаешь делать?
Вчера я изучил их маршрут. От самого агентства. Путь немалый: сто три мили. Семьдесят миль по грунтовой дороге и последние три по частной дороге, которая ведет уже прямо к полигону. Я искал место, где можно остановить машину. Автострада отпадает, вторая часть дороги тоже. На обоих этих участках постоянно снуют машины, оживленное движение. Частная дорога охраняется день и ночь, стало быть, она тоже отпадает. Остается грунтовая дорога длиной в десять миль, проселок, он стряхнул пепел с сигареты и глянул прищурясь на сидящих перед ним. Десять миль. На четвертой миле отходит дорога, ведущая на Десятую автостраду. Движение здесь небольшое, и почти все машины проходят по той ветке проселка, что ближе к ракетному полигону, потому что она почище и на две мили короче. На расстоянии двух-трех миль от ворот ракетного полигона дорога сужается в этакое «бутылочное горло», которое образуют скалы по обе ее стороны. Помимо скал там еще заросли кустарника. Вполне подходящее место для засады или несчастного случая.
Блек кивнул.
Точно, сказал он. Я ехал один раз по этой дороге и чуть сам не гробанулся. Если ты разгонишь машину на повороте, то не успеешь оглянуться, как окажешься в этом самом «бутылочном горле». Там было столько аварий, что теперь даже знак повесили.