Неру в интервью, упомянутом выше, сказал: «На правительство не повлияют голодовки По правде говоря, я не одобрял голодание как политическое оружие, даже когда к нему прибегал Ганди». И снова Сэм Адамс, ярый радикал времён Американской революции, даёт нам наглядный пример.
Адамс был первым, кто провозгласил право на революцию. Однако после успеха Американской революции тот же Сэм Адамс первым потребовал казни тех американцев, которые участвовали в восстании Шейса, заявив, что никто не имеет права участвовать в революции против нас!
Нельзя не рассуждать о моральности во времена действия, потому что нужно оправдать выбор или применение средства или цели.
Главная слабость Макиавелли была в том, что он был слеп к необходимости облечь все действия и мотивы в одежды морали он сказал, что «политика не имеет отношения к морали».
Все великие лидеры, включая Черчилля, Ганди, Линкольна и Джефферсона, всегда ссылались на «моральные принципы», чтобы прикрыть голые корыстные интересы одеждой «свободы», «равенства людей», «закона, который выше закона человека» и так далее.
Это происходило даже во время кризисов государства, когда все считали, что цель оправдывала средства.
Каждому эффективному действию нужен «моральный паспорт».
Примеры можно найти повсюду.
В США подъём движения за гражданские права в конце 1950-х годов был отмечен пассивным сопротивлением на Юге против сегрегации.
Насилие на Юге было бы самоубийством; политическое давление тогда было невозможно; единственным средством было экономическое давление с несколькими краевыми мероприятиями.
Юридически связанные по рукам законами штата, враждебной полицией и судами, они были вынуждены, как и все неимущие с незапамятных времён, апеллировать к «закону, который выше закона человека».
В своём «Общественном договоре» Руссо отметил очевидное, что: «Закон очень на руку людям, владеющим имуществом, и совсем не на руку тем, у кого его нет».
Пассивное сопротивление оставалось одной из
немногих доступных антисегрегационистам сил, пока фактическое право голоса не было ими получено.
Более того, пассивное сопротивление было также хорошей оборонительной тактикой, поскольку ограничивало возможности использования силовых ресурсов статус-кво для насильственного подавления.
Пассивное сопротивление было выбрано по тем же прагматическим причинам, что все прочие тактики.
Но оно украшено сверху моралью и религией, как и подобает.
Однако когда пассивное сопротивление становится массовым и угрожающим, оно рождает насилие. У южных негров нет традиции Дхармы, и они достаточно близки к своим северным соотечественникам, так что контраст условий между Севером и Югом является как видимым, так и постоянным стимулом.
Добавьте к этому тот факт, что белые бедняки Юга действуют не в соответствии с британскими традициями, а отражают поколения насилия; будущее не говорит в пользу создания особой религии ненасилия.
Это запомнится тем, чем оно и было: лучшей тактикой для своего места и времени.
По мере появления более эффективных средств движение за гражданские права негров будет избавляться от этих декораций и заменять их новой моральной философией, соответствующей новым средствам и возможностям.
Объяснением будет, как это было всегда: «Времена изменились». Это и происходит сегодня.
Одиннадцатое правило этики средств и целей заключается в том, что цели должны быть сформулированы в общих терминах, таких как «Свобода, равенство, братство», «Всеобщее благосостояние», «Стремление к счастью» или «Хлеба и мира».
Уитмен сказал: «Цель, однажды названная, не может быть отменена». Ранее уже отмечалось, что, действуя, мудрый человек знает, что часто в потоке действия от средств к целям появляются совершенно новые и неожиданные результаты, которые являются одними из главных последствий действия.
Гражданская война, которая велась как средство сохранения Союза, привела к концу рабства.
В этой связи следует помнить, что история состоит из действий, в которых одна цель приводит к другим целям.
Неоднократно научные открытия становились результатом экспериментальных исследований, направленных на достижение целей или задач, которые имеют мало общего с этими открытиями.
В работе над, казалось бы, незначительной практической программой получались крупные творческие базовые идеи. Д. К. Флюгель в книге «Человек, мораль и общество» отмечает, что: «В психологии для нас не должно быть неожиданностью, если, работая со средством (например, излечение невротического симптома, открытие более эффективных способов обучения или снятия производственной усталости), мы обнаруживаем, что изменили своё отношение к цели (приобрели какое-то новое понимание природы психического здоровья, роли образования или места работы в жизни человека)».
Споры с самими собой на тему средств и целей характерны тем, кто принимают роль наблюдателя, а не действующего лица на поле боя жизни.
В книге «Йог и комиссар» Кестлер начинает с основного заблуждения произвольного разграничения между целесообразностью и моралью; между йогом, для которого цель никогда не оправдывает средства, и комиссаром, для которого цель всегда оправдывает средства.