Аристотель находит, что лучшие греческие законодатели, к которым он причисляет и Ликурга, принадлежали скорее к среднему сословию, чем к высшей знати или простому народу. "Наилучшие законодатели, - пишет он, - вышли из граждан среднего круга: оттуда происходили Солон (что видно из его стихотворений), Ликург (царем он не был), Харонд и почти большая часть остальных" (Pol. IV, 9, 10, 1296 a). По мнению Аристотеля, именно выходцы из среднего класса были способны подняться над партийными интересами и предложить конституцию, учитывающую интересы общества в целом. Судя по творчеству Солона, древние законодатели (номофеты) и устроители (эсимнеты) прекрасно понимали неизбежность социального компромисса как единственно возможного варианта для предотвращения смуты, ведущего к полной анархии и дезинтеграции. Великий афинский законодатель, отвечая на обвинения, раздававшиеся справа и слева, объяснял, что он действовал ради пользы всего общества. Как и Ликург двумя веками раньше, Солон, прибегнув к спасительному компромиссу для установления длительного социального мира, сознательно пошел на конфронтацию с частью общества (fr. 5, 1-6 Diehl3).
Однако компромиссные по духу своему реформы Ликурга столь глубоко затронули интересы части спартанской знати, что это отразилось даже на судьбе самого законодателя. Он стал жертвой реакции и был вынужден отправиться в изгнание. Традиция единодушна в том, что умер Ликург в изгнании. Среди мест его смерти называли остров Крит и городок Кирру, контролируемый Дельфами (Plut. Lyc. 31).
Став главной фигурой спартанской истории, Ликург после смерти почитался как герой. По словам древних авторов, в Спарте существовал храм Ликурга, где ему приносили ежегодные жертвоприношения и оказывали почти божественные почести (Her. I, 66; Ephor. ap.
Strab. VIII, 5, 5, p. 366; Arist. ap. Plut. Lyc. 1; Paus. III, 16, 6). Но Аристотелю, питавшему к Ликургу величайшее уважение, даже такой почет кажется недостаточным, и он сетует на то, что Ликург в Спарте почитается недостаточно (ap. Plut. Lyc. 31).
3. ПОСЛЕДУЮЩИЕ РЕФОРМЫ
Первой серьезной модификации после Ликурга спартанская конституция подверглась, по-видимому, в 30-20 гг. VIII в. По свидетельству Плутарха, авторами поправки к Большой Ретре были спартанские цари Феопомп и Полидор. Некоторые исследователи полагают, что данная поправка вовсе не дополнение, принятое позже, а интегральная часть Большой Ретры, составляющая с ней единое целое. По их мнению, Плутарх будто бы ошибался, считая этот документ поздней припиской. Но подобное отрицание предания представляется нам ничем не оправданным упрощением исторической действительности. Заметим, что подавляющее большинство исследователей считают поправку именно дополнением к Большой Ретре, которая была принята, по крайней мере, на полвека позже Ликурга, во время Первой Мессенской войны.
Вот перевод текста этой поправки: "Но впоследствии толпа (tw'n pollw'n) разного рода изъятиями и прибавлениями стала искажать и уродовать утверждаемые решения, и тогда цари Полидор и Феопомп сделали к Ретре такую приписку: "Если народ постановит неверно, то геронтам и архагетам распустить", то есть решение принятым не считать, а уйти и распустить народ на том основании, что он извращает и переиначивает лучшее и наиболее полезное ("aij de; skolia;n oJ da'mo" aiJroi'to, tou;" presbugeneva" kai; ajrcagevta" ajpostath'ra" h\men", tou't j e[sti mh; kurou'n, ajll j o{lw" ajfivstasqai kai; dialuvein to;n dh'mon, wJ" ejktrevponta kai; metapoiou'nta th;n gnwvmhn para; to; bevltiston)" (Plut. Lyc. 6, 7-8 / Пер. С. П. Маркиша с небольшими уточнениями).
Смысл подобной поправки заключался в том, что геронты и цари не должны были ратифицировать "кривое" (skolia;n) решение народа, но закрыть заседание и распустить народ.
Нововведение заключалось в лишении народа права на свободное и ничем не ограниченное обсуждение вносимых герусией предложений. Теперь только герусия была вправе решать, продолжать
дискуссию в апелле или прекратить ее и распустить собрание. Суть этой поправки, таким образом, заключается в том, что герусия вместе с возглавлявшими ее царями вновь была поставлена над народным собранием, ибо она теперь обладала правом накладывать veto на любое неугодное ей решение апеллы. Именно такой взгляд на значение данной поправки является общепризнанным и редко оспаривается.
Эта поправка - важный этап в развитии спартанского полиса в сторону олигархической конституции. Поправка к Ретре, которая, скорее всего, продолжала действовать и в классический период, фактически означала ограничение народного суверенитета, но степень этого ограничения не стоит преувеличивать. Введение поправки вовсе не означало, что с того момента граждане стали пассивными участниками народного собрания. Не исключено, что в классической Спарте гипотетическая возможность обсуждения все же оставалась, но вряд ли рядовые спартиаты часто ею пользовались. М. Арнхейм, оценивая значение поправки, заявляет, что она была призвана исправить первоначальную ликургову конституцию, уничтожив в ней демократический элемент. "Поправка, по-видимому, переместила баланс назад в пользу аристократической герусии".