Радости по поводу случившегося не скрывал только главком войск ПВО генерал армии Третьяк. ПВО имело личные счеты с Горбачевым, когда после полета Руста этот вид Вооруженных сил был публично опозорен на всю страну. В штабе ПВО искренне считали, что весь полет Руста является провокацией президента для расправы с руководством армии, а секретное расследование, проведенное по приказу Третьяка, только подтвердило эти подозрения.
Вернувшись к себе, главком ВМФ Чернавин и его заместитель адмирал флота Капитанец отдали приказ командующему Балтийским флотом адмиралу Иванову блокировать порты Прибалтийских республик. Так было приказано Язовым. Затем Чернавин снял трубку и позвонил в Севастополь
командующему Черноморским флотом адмиралу Хронопуло. «Что у тебя там случилось с Горбачевым, Хронопуло?» поинтересовался Чернавин.
Командующий флотом доложил, что с Форосом почему-то нет связи. Командир Балаклавской бригады сторожевых кораблей капитан 1-го ранга Алферьер доложил ему, что связь пропала вечером 18 августа. Отключилось электропитание, прекратила работу аппаратура обнаружения. Но поскольку эти вопросы в компетенции органов, он не вмешивался. В Крыму находятся генерал Мальцев из ПВО и генерал Денисов из Генштаба. Они устанавливают новый режим подъезда, подлета и подплыва к даче президента. Он связался с ними и получил информацию, что президент тяжело болен. У него инсульт в очень тяжелой форме. Однако со сторожевых катеров видели Горбачева на пляже с семьей. Он купался в море. Так что непонятно, что происходит,
В Варне стоит американский ракетный крейсер «Белкнэп», пришедший туда 17 августа, С него потоком идет какая-то информация через канал спутниковой связи. Вся электроника американца включена на боевой режим.
Чернавин повесил трубку и сказал Капитанцу: «Что-то не нравится мне вся эта история, Иван Матвеевич». Посовещавшись, приняли решение: флоту никакие приказы ГКЧП не выполнять без санкции главкома. Кораблям оставаться на базах по дислокации. Блокаду прибалтийских портов отменить. Морякам и частям, подчиненным флоту, ни в каких действиях не участвовать. Кораблям, находящимся в открытом море, продолжать выполнение задач.
Флот объявил нейтралитет. Адмирал флота Чернавин в прошлом командир атомной подводной лодки, облучившийся и страдавший от приступов лучевой болезни, сделал все, что мог
Главком ВВС генерал-полковник Шапошников, вернувшись в свой штаб, немедленно дал команду не поднимать в воздух ни одного самолета без его приказа. Самолетам стратегической авиации, находящимся на круглосуточном боевом дежурстве, продолжать выполнение задачи.
Карьера Шапошникова была стремительной. В прошлом отчаянный летчик-истребитель, он в 37 лет был уже генералом, а в 1990 году сменил на посту главкома ВВС престарелого маршала Ефимова. Военно-Воздушные Силы страны имели собственные традиции. В частях почти не было дедовщины. Поддерживалась строгая, но разумная дисциплина, которая сама образуется в коллективах, где от действий каждого зависит жизнь всех.
Возвращаясь от министра, Шапошников был потрясен количеством танков и солдат на улицах. Казалось, что столица была оккупирована не своими войсками, а каким-то неведомым противником. Остановив машину у одной колонны, главком ВВС приказал порученцу найти командира и привести к нему. Через несколько минут порученец вернулся в сопровождении молодого капитана в лихо сдвинутом на затылок танковом шлеме. Увидев генерал-полковника, капитан отрапортовал, что является заместителем командира танкового батальона такого-то полка Кантемировской гвардейской дивизии. На вопрос, кто приказал им войти в город, капитан ответил, что не знает. Командир батальона поехал разыскивать штаб полка и пропал. Что происходит в стране, он тоже не знает. Говорят, умер президент и американцы могут сбросить десант на Москву.
Шапошников понимал, что происходит что-то невиданное еще в истории страны, когда рушатся все стереотипы выработанных годами правил поведения и ориентиров. Из задумчивости главкома вывел резкий телефонный звонок. Шапошников взял трубку и услышал взволнованный голос своего заместителя, командующего стратегической авиацией дальнего действия генерал-полковника Петра Дейникена.
Евгений Иванович! Товарищ командующий! захлебываясь от волнения, почти кричал всегда спокойный почти до флегмы генерал. У нас пропал сигнал с «первого»!
Что?! считая, что он чего-то не понял, в ужасе переспросил главком ВВС.
Пропал сигнал с «первого», подтвердил командующий АДД, его нет уже несколько минут!
«Первым» на сленге высшего военного руководства назывался «КЕЙС» ПРЕЗИДЕНТА. СПЕЦИАЛЬНЫЕ, КРУГЛОСУТОЧНЫЕ, ОСОБО СЕКРЕТНЫЕ ПОСТЫ ПОСТОЯННО СЛЕДИЛИ ЗА СВЯЗЬЮ СТРАТЕГИЧЕСКИХ СИСТЕМ С «КЕЙСОМ».
Петр, ты меня слышишь? мгновенно среагировал главком. Немедленно всех, у кого на борту «дыни», на посадку. Освободи все полосы. Все КДП на аварийный режим. Отключить все РЛС дальнего наведения!
Ни одного из перечисленных приказов Шапошников не имел права отдавать самостоятельно. Вся ситуация стала ему совершенно ясной. Президент свергнут, а, возможно, и убит. Власть в руках авантюристов, безответственных настолько, что в погоне за своими политическими выгодами они не постеснялись поставить и свою страну, и весь мир