КПСС в панике. Сначала отдают на растерзание Сталина, которого обгладывают до костей и съедают сами кости. В ужасе КПСС пытается укрыться за черной дымовой завесой антисемитизма, отдавая толпе на растерзание не только давно уже съеденного Троцкого, но и Свердлова, чье имя еще носили города, заводы и боевые корабли. Но вместе со «зловещими евреями» из ленинского окружения мгновенно разорвали на куски и самого вождя мирового пролетариата. Далее отступать было некуда.
Перепуганная партия, отказавшись от 6-й статьи Конституции, спряталась «в окопы», пытаясь сформулировать какую-то новую идеологию «во спасение» и выдвинув в сторожевое охранение уже совершенно карикатурных деятелей вроде Нины Андреевой и Ивана Полозкова.
Армия, униженная Афганистаном и оплеванная при возвращении на Родину, открыто брюзжала, чугунно сопротивляясь каким-либо переменам и гласности. Сенсационный полет немецкого пилота Руста, пролетевшего через все зоны ПВО и посадившего свой самолет прямо на Красной площади в Москве, позволил Горбачеву сменить всю военную верхушку во главе с маршалом Соколовым.
Новым министром обороны был назначен генерал Язов, никому ранее не известный командующий Дальневосточным округом и чем-то приглянувшийся Горбачеву во время поездки во Владивосток. Вместе с новым назначением Верховный Совет подписал Указ о ликвидации звания маршала Советского Союза в мирное время, дававший понять общественности мира, что былое значение армии в новом перестроечном обществе значительно понижено. Именно поэтому во главе ее и поставлен генерал, не принимавший ранее участия в военно-аппаратных играх и интригах и «незамазанный афганской
авантюрой».
Однако и ссориться со старой армейской верхушкой Горбачев не захотел. Оставшийся не у дел бывший начальник Генштаба маршал Ахромеев был назначен на специально созданный пост военного советника при Горбачеве, а рьяный исполнитель откровенных военных авантюр генерал-лейтенант Громов, командующий войсками в Афганистане, вместо отдачи под суд был произведен в генерал-полковники и назначен командовать Киевским военным округом.
Но если партия, идеологически уйдя «в окопы», сохранила незыблемой всю свою структуру от ЦК до райкомов, если потрясенная и взбудораженная армия вынуждена была пожертвовать своей верхушкой, но сохранила свои мощные политорганы и прямое подчинение партии, то КГБ самая зловещая из опор режима не подвергся даже косметическим преобразованиям. Глава этого заведения, генерал армии Чебриков, по доброй сталинско-брежневской традиции был членом всемогущего Политбюро, постоянно напоминающего своему генсеку, что с ним будет, если он не оправдает оказанного ему доверия. Пытаясь вырваться из железных объятий своих сообщников, Горбачев, смело маневрируя, придумывает «институт президентства» и становится первым Президентом СССР. Должность выборная и уже никакой чрезвычайный пленум не может его с этой должности снять, если он не оправдает доверия Политбюро. Генерал Чебриков (правая рука покойного Андропова) идет с «повышением» в группу генеральных инспекторов, оставляя пост Председателя КГБ своему заместителю Владимиру Крючкову.
Как и большинство его предшественников, Крючков прошел закалку в сталинском комсомоле и бериевском МГБ. В 1956 году, во время народного восстания в Венгрии, будучи секретарем (от КГБ) советского посольства в Будапеште, вместе с послом Юрием Андроповым, сделал все для кровавого подавления восстания.
Особой его заслугой, первенство в которой, разумеется, досталось самому Андропову, было завлечение в советское посольство и арест венгерского премьера Имре Надя первого, сделавшего попытку порвать с тоталитарной сталинской империей. (Ходили слухи, что Надь был повешен прямо на территории советского посольства, чему Андропов и обязан своей дальнейшей головокружительной карьерой). Так это было или иначе, но Андропов не забыл своего сообщника и, став в 1967 году шефом КГБ, немедленно назначил Крючкова сначала начальником Первого Главного управления КГБ (внешняя разведка), а затем одним из своих заместителей.
Профессиональная деятельность Крючкова на вверенном ему поприще руководителя воспетой дешевыми детективами и телесериалами советской разведки ознаменовалась небывалым количеством провалов и повальным бегством огромного числа наших «штирлицев» на Запад. Однако это нисколько не отразилось на его карьере. Напротив, после грамотно организованного убийства брежневского шурина генерала КГБ Цвигуна, Крючков с Андроповым вторично повязались кровью гнусного антиправительственного заговора.
Став (с подачи Горбачева) Председателем КГБ и, естественно, членом Политбюро, произведенный в генералы армии Крючков, казалось, сохранял в общем хаосе полное хладнокровие. Он не устраивал истерик, как многие партаппаратчики, не срывался на рык, как представители Вооруженных сил, а молча и целенаправленно продолжал свою деятельность. Осведомительные сводки ясно говорили, что оснований для паники нет. Все партийные и государственные структуры остались незыблемыми. Демократические крикуны слабы и немногочисленны. Это очень даже хорошо, что они проявили себя. Списки наиболее опасных составляются и корректируются, вкладываются в компьютеры и рассылаются во все региональные управления.