LVII. Высказав это и тому подобное, Валерий закончил речь. Остальные же сенаторы, выступавшие после него, за исключением немногих, присоединились к его мнению. И когда следовало уже записывать предварительное постановление, Марций, попросив слова, сказал: «Все вы, сенаторы, знаете, каким я оказался для общества, и что из расположения к вам я очутился в такой опасности, и что я встретил не соответствующее моим ожиданиям отношение к себе с вашей стороны, и еще лучше узнаете, когда действия против меня получат завершение. 2. Но, поскольку одерживает верх мнение Валерия, пусть это принесет вам пользу, и я окажусь плохим предсказателем будущего. А чтобы и вы, составляя предварительное постановление, знали, из-за чего вы должны выдать меня народу, и я не был в неведении, по какому поводу буду защищаться, прикажите-ка плебейским
трибунам сказать в вашем присутствии, что это за преступление, в котором они собираются меня обвинять, и какое название они определят судебному процессу».
LVIII. Несомненно, он говорил так, полагая, что будет привлечен к ответственности за речи, которые произнес в сенате, и желая, чтобы плебейские трибуны признали, что они намерены предъявить ему именно это обвинение. Однако трибуны, посовещавшись между собой, обвинили его в тайном стремлении к тирании и велели явиться, чтобы оправдаться в этом: они не хотели свести обвинение к одному пункту, и притом ненадежному и неприемлемому для сената, но добивались для себя возможности обвинять в чем угодно и рассчитывали, кроме того, лишить Марция поддержки со стороны сенаторов. Тогда Марций сказал: «Ну что же, если лишь по этому поводу меня станут судить, я сам себя отдаю на суд плебеям, и пусть ничто не будет препятствовать записи предварительного постановления». 2. Но и большинству сенаторов пришлось по душе, что суд состоится по этому обвинению, в силу двух причин: и поскольку не будет поставлено в вину говорить перед сенаторами, что думаешь, и поскольку Марций, живший скромной и безупречной жизнью, легко защитится от клеветы. 3. После этого записывают предварительное постановление по поводу суда, и Марцию устанавливается срок до третьего рыночного дня для подготовки защиты. А рыночные дни у римлян, как и вплоть до наших времен, приходились на каждые девятые сутки . Именно в эти дни плебеи, сходясь из деревень в город, обменивались товарами, улаживали в суде тяжбы друг с другом, решали голосованием общественные дела, над которыми они имели власть согласно законам, и те, которые поручал им сенат. Семь же дней между рыночными они проводили в полях, поскольку многие были бедняками и жили собственным трудом. 4. А как только плебейские трибуны получили предварительное постановление, они, выйдя на Форум, созвали народ на собрание, где, отозвавшись с большой похвалой о сенате, огласили его решения и назначили день, когда они намеревались устроить суд, на который просили явиться всех граждан, чтобы вынести решение по важнейшим вопросам.
LIX. Когда же это стало общеизвестным, плебеи и патриции начали с большим усердием готовиться: одни чтобы наказать самого своенравного согражданина, а другие чтобы борец за аристократию не попал в руки врагов. И обеим сторонам казалось, что в том споре подвергаются опасности все их притязания на жизнь и свободу. Когда же третий рыночный день настал, толпа из деревень, какой до того еще не бывало, собравшись в городе, уже на рассвете начала занимать Форум, а плебейские трибуны стали созывать плебс на трибутное собрание, отгородив веревкой те участки на площади, на которых должны были порознь расположиться трибы. 2. И вот тогда впервые у римлян состоялось народное собрание по трибам, голосующее по поводу отдельного человека, хотя патриции, конечно, упорно сопротивлялись, дабы этого не случилось, и требовали созвать собрание по центуриям, как у них было установлено предками. Ведь в прежние времена, когда народ должен был голосовать по тому или иному вопросу из тех, что поручал сенат, консулы созывали центуриатное собрание, предварительно исполнив священнодействия , которые предписывает им обычай, и вплоть до нашего времени некоторые из них еще совершаются. 3. А собирался народ на Марсовом поле перед городом, построенный под командованием центурионов и под боевыми значками, как на войне, и подавали граждане голоса, получив разрешение, не все вместе, но каждый со своей центурией, когда консулы приглашали ее. Всего же имелось сто девяносто три центурии, и они были разделены на шесть разрядов. Первым приглашался и голосовал разряд, который состоял из лиц, имевших наибольший имущественный ценз и в сражениях занимавших передний ряд. У них было восемнадцать центурий всадников и восемьдесят пехотинцев. 4. Вторым голосовал разряд из тех, кто уступал первым по своим жизненным средствам и в бою занимал следующий ряд, и вооружение имел не такое же, как у передовых воинов, но худшее. Эта толпа была организована в двадцать центурий, к ним же добавлялись две центурии плотников и кузнецов и другие, сколько их было, ремесленники военных специальностей . Приглашаемые для голосования в третьем разряде составляли также двадцать центурий, но ценз имели меньше вторых и место в строю вслед за ними, и оружие носили не равное оружию тех, кто впереди них. 5. А приглашаемые после них имели