XX. Сервий Сульпиций не возражал ни против мира, ни против возобновления договоров. Но так как латины первыми нарушили договоры, и не впервые сейчас, когда в качестве оправданий они выставляли нужду и обман, и следовало оказать им некоторое снисхождение, но и много раз прежде, и поэтому они нуждаются в исправлении; и он предложил, чтобы благодаря их родству им были предоставлены освобождение от наказания и свобода, но чтобы у них была отнята половина земли, и туда были посланы римские колонисты получать с нее какие бы то ни было доходы и заботиться о том, чтобы латины не устраивали больше восстаний. 2. Но Спурий Кассий посоветовал разрушить их города, говоря, что он удивляется глупости тех, кто убеждает оставить эти проступки безнаказанными, если только они не могут понять, что из-за врожденной и неискоренимой зависти, которую латины испытывают к увеличению их города, они придумывают одну войну за другой и никогда
не пожелают оставить коварные замыслы, пока эта мелкая страсть живет в их душах. Таким образом, они добились того, что сделали свою родную общину подвластной тирану, более жестокому, чем все дикие звери, нарушив все соглашения, соблюдать которые клялись богами, и не имея никаких других надежд, кроме той, что в случае если бы война не оказалась удачной, как они того желали, они бы или не подверглись никакому наказанию, или понесли бы кару совершенно незначительную. 3. Он также пожелал, чтобы они воспользовались примерами деяний предков, кои после того как узнали, что город Альба, из которого и они сами, и все латины вывели города посредством колонистов, позавидовал их благополучию и посчитал безнаказанность, которую они получили за прежние грехи, средством для большего коварства, решили его в один день разрушить, полагая, что не пожалеть никого из совершающих умеренные проступки то же самое, что не наказывать величайшие и непоправимые грехи . 4. И не требовать никакого наказания для выказывавших много раз непримиримую ненависть деяние величайшей глупости и тупоумия, а, конечно, не человеколюбия и не умеренности для тех, кто не стерпел зависти своей метрополии, когда она оказалась сверх меры тягостной и невыносимой, чтобы теперь переносить ее со стороны родичей, и для тех, кто наказал врагов, уличенных в более слабых попытках такого рода, лишением городов. 5. Сказав это и перечислив все измены латинов и напомнив о множестве римлян, погибших в войнах с ними, он посчитал справедливым поступить с ними таким же образом, как раньше они поступили с жителями Альбы, а именно: города их разрушить и земли их присоединить к Риму; с другой стороны, тем, кто продемонстрировал некоторую благосклонность к римлянам, предоставить свое гражданство, сохранив за ними их собственное имущество, виновных же в измене, благодаря которым были уничтожены соглашения, приговорить к смерти как изменников и превратить в рабов тех из народа, кто является нищим, бездельником и ни к чему не годным.
XXI. Вот что было высказано первенствующими лицами сената. Однако диктатор предпочел мнение Ларция; и так как более ничего не было сказано против этого, послы были приглашены в сенат получить ответ. И Постумий, побранив их за зло, которое никогда не сможет быть поправлено, сказал: «Справедливо было бы претерпеть вам самое крайнее несчастье , такое именно, которому сами вы намеревались подвергнуть нас, если бы достигли успеха, неоднократно идя этим путем против нас». Однако римляне не стали отдавать предпочтение праву перед человеколюбием, полагая, что латины их сородичи, и прибегли к состраданию по отношению к поступавшим с ними несправедливо; но и эти грехи им они оставляют без наказания ради родовых богов и неопределенности Судьбы, от которых они сами обрели свое могущество. 2. «Итак, сказал он, теперь отправляйтесь, свободные от всякого страха; и если вы отпустите взятых в плен, выдадите сами самовольно ушедших и вышлите изгнанников, тогда посылайте к нам посольство, чтобы вести переговоры о дружбе и союзе, будучи уверены, что они не потерпят неудачи ни в чем благоразумном». Получив такой ответ, послы удалились и через несколько дней вернулись, отпустив взятых в плен, ведя в оковах пойманных перебежчиков и выслав из своих городов тех, кто был изгнан вместе с Тарквинием. В обмен на это они получили от сената прежнюю дружбу и союз и принесли через фециалов клятвы в том, в чем уже некогда клялись. Так закончилась война против тиранов, через четырнадцать лет после их изгнания. 3. Царь же Тарквиний, ибо он еще оставался в живых из своего семейства и ему в это время было почти девяносто лет, лишившись детей и имущества от родственников по браку , доживал свою старость, да к тому же среди врагов. И так как ни латины, ни тиррены, ни сабиняне, ни другие свободные общины, находящиеся по соседству, не принимали его более в свои города, он отправился в Кумы в Кампании к Аристодему, прозванному Кротким , который тогда был тираном в Кумах. Прожив у него небольшое число дней, он умер и был им похоронен . Бывшие же вместе с ним изгнанники одни остались в Кумах, иные же, рассеявшись по некоторым другим городам, закончили жизнь в чужой стороне.